У Пьетроджетти была коллекция часов, и они оживляли дом своим тиканьем. Старинные часы в прихожей, которые, медленно раскачивая маятником, отсчитывали бег времени, часы Сета Томаса на камине в гостиной, каждые четверть часа повторявшие бой вестминтерских курантов, крохотные позолоченные часики в богатом обрамлении, тикающие на угловом столике, – повсюду были часы, исправно показывавшие одно и то же время.

Под их мерный ход и шуршание стрелок мы втроем расселись в гостиной.

– Богатая у вас коллекция, – заметил я. Он пожал плечами.

– Да, недурная, – сказал он, ясно давая понять, что не склонен обсуждать со мной свое хобби. Что ж, он был прав. Я спросил:

– Когда вы познакомились с Ритой Касл?

– Когда мистер Рембек привел ее в офис. Когда он ее впервые туда привел. Он хотел, чтобы я уладил кое‑какие финансовые вопросы.

– По квартирной плате? Он кивнул:

– И все остальное.

– Все остальное?

– Ну, разобраться с некоторыми банковскими счетами, выделить наличные на еженедельные текущие расходы и тому подобное. К тому же надо было действовать окольными путями, чтобы избежать налога.

– Подоходного налога?

– Да, мы провели эти деньги как накладные расходы. Я продолжал:

– Когда вы в последний раз видели Риту Касл?

– Месяца полтора назад.

– Где это было?

– Она пришла в офис. Ей нужно было подписать кое‑какие бумаги. Она числилась у нас сотрудницей, и она периодически что‑нибудь заполняла или подписывала.

– Вы когда‑нибудь с ней встречались на приемах или вечерах? Он с легкой улыбкой покачал головой:

– Ах нет. Мы с Дженнис на подобные мероприятия редко ходим. Мы с ней домоседы.

В этот момент появилась Дженнис с подносом, на котором, к моему удивлению, стояли три стакана с молоком и тарелка с домашней выпечкой. Она с молчаливым почтением поставила поднос на столик, до которого мы все могли дотянуться и так же молча поторопилась покинуть нас, не отвечая на смущенные слова благодарности, которые мы с Керриганом забормотали ей вслед.

Ничего не поделаешь – гостеприимство бывает разное. Мы на некоторое время сосредоточились на выпечке с арахисовым маслом – кстати, очень неплохой – и молоке. Выждав, сколько того требовало приличие, я стал вновь задавать вопросы:

– Иными словами, во внеслужебной обстановке вы с Ритой Касл никогда не общались?

– Нет, собственно говоря, – ответил он. – Меня время от времени вызывали в апартаменты мисс Касл для деловых встреч с мистером Рембеком, и мисс Касл обычно при этом присутствовала. Не на самих беседах, конечно, просто она во время нашего разговора всегда бывала дома.

– Те деньги, что она с собой забрала, – уточнил я. – Сколько их там было?

Он взглядом обратился за помощью к Керригану, который кивал в ответ:

– Можно, назовите ему сумму.

– Да, сэр. – Он снова повернулся ко мне:

– Приблизительно восемьдесят тысяч долларов.

– Как получилось, что эти деньги попали к ней в руки?

– Их хранили в ее апартаментах. У мистера Рембека однажды произошла неприятность с банковским сейфом – полиция получила постановление суда на обыск, – так что с тех пор он хранил случайные поступления наличными в других местах, включая апартаменты мисс Касл.

– Где их держали?

– Это мне неизвестно.

– Во сколько ежегодно обходилась мисс Касл мистеру Рембеку?

Он, немного поразмыслив, ответил:

– Приблизительно в одиннадцать тысяч долларов.