– Заходи быстрее, пока тебя не смыло, – сказала она.

Он прошел за ней в дом. С брюк у него лилась вода, так что в коридоре образовалась целая лужа.

– Сними-ка мокрое, а то простудишься, – сказала она. Она всегда себя вела так: главное – позаботиться о Джеке.

– Подожди, я принесу халат.

Элизабет пошла на второй этаж, открыла шкаф и сняла с вешалки халат. А когда обернулась, столкнулась с Джеком.

– Извини, я думал, ты знаешь, что я здесь, – проговорил он.

Они напоминали парочку четырнадцатилетних подростков на первом свидании – так оба нервничали. Он взял из ее рук халат и пошел в ванную переодеться, закрыв за собою дверь. Пока он переодевался, она спустилась в гостиную и разожгла камин.

Когда Элизабет закончила, Джек уже тоже был в гостиной. Она села на диван и посмотрела на него:

– Ты, конечно, получил мое письмо?

– Да.

Он произнес это тихо, едва слышно.

– Так давай поговорим. Джек сел рядом с ней:

– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. Да, я напрасно согласился на работу в Нью-Йорке, не посоветовавшись с тобой.

– Позволь мне задать тебе один вопрос: разве ты не почувствовал облегчения, когда прочел мое письмо?

Джек побледнел. Она знала, что ему хочется солгать, сказать: «Конечно, нет». Но он ответил по-другому:

– Ты ведь знаешь, как давно я мечтал о такой работе. И теперь, когда мне наконец-то повезло, ты бросаешь меня.

– Да ладно тебе. Согласись, вся наша семейная жизнь была подчинена твоей мечте. Я два десятка лет следовала за тобой из города в город. Я всегда была примерной женой и матерью, а теперь внутри у меня пустота. Мне нужно время, чтобы разобраться в себе, понять, чего я хочу от жизни.

Он взъерошил волосы и со вздохом сказал:

– Похоже, ты настроена очень серьезно. – Джек ссутулился, оперевшись локтями на колени. А потом посмотрел на нее и добавил: – Когда кто-то заговаривает о том, что хочет пожить один, на самом деле он думает о разводе. Ты что, этого хочешь?

Его слова поразили Элизабет.

– Развода я у тебя не просила.

– А чего же ты хочешь? Чтобы мы жили отдельно и по-прежнему оставались мужем и женой? Ты что, думаешь, при этом между нами ничего не изменится?

У нее вырвался сдавленный стон. До нее наконец дошел весь ужас того, что она сделала. Говоря, что им надо пожить отдельно, она имела в виду только, что ей нужно время, чтобы разобраться в себе, и ничего кроме.

Джек порывисто встал с дивана и пошел наверх. Через несколько минут он появился в гостиной в своей насквозь промокшей одежде.

Элизабет смотрела на него сквозь слезы. Она видела: он хочет, чтобы она забрала свои слова обратно, чтобы она по-прежнему оставалась его женой.

Но сейчас она была не способна на это.

– Я люблю тебя, Птичка.

Его голос дрогнул, и только в эту секунду Элизабет осознала, насколько глубоко ранило Джека ее письмо. Она поняла, что этот ужасный момент тяжким грузом ляжет на ее сердце.

– Я тоже люблю тебя.

– И что, ты думаешь, мне от этого легче?

Он посмотрел на нее и вышел из дома, хлопнув дверью.

Черт его дернул произнести это слово – развод.

Джек нажал на тормоза, и машина резко остановилась. Он не испытывал такого потрясения с тех пор, как тридцать лет назад умерла его мать.

Если бы кто-нибудь спросил об этом Джека неделю назад, он бы признал, что они с Элизабет переживают один из тех нелегких периодов, которые иногда случаются в жизни давно женатых людей. При этом он бы с полной уверенностью заявил, что неприятности скоро обязательно кончатся.