– Том, – обратилась Синди, – уже одиннадцать часов. Сейчас должно состояться совещание руководства ГНП. Дать вам почитать повестку дня?

– Не стоит, – отказался Том. – Думаю, я знаю, о чем мы будем сегодня говорить.

* * *

Совещания руководства ГНП всегда проводились в конференц‑зале на третьем этаже. Сегодня должно было состояться еженедельное совещание, на котором руководители отделов обсуждали производственные проблемы и информировали друг друга о ходе дел. Обычно председательствовал Сандерс. Сейчас вокруг стола сидели: Дон Черри, начальник Группы программирования, темпераментный начальник конструкторского отдела Марк Ливайн – все еще в черной «Армани» – и Мери Энн Хантер – руководитель отдела телекоммуникации данных. Маленькая, но энергичная Хантер была одета в шерстяную рубашку, шорты и беговые лосины «Найк»; она никогда не употребляла ленч, но, как правило, делала пятимильную пробежку после каждого совещания.

Ливайн, как это нередко случалось, произносил одну из своих бунтарских речей:

– …Оскорбление нанесено каждому сотруднику нашего отдела. Я не знаю, за какие заслуги она назначена руководителем. Я понятия не имею, соответствует ли ее квалификация той должности, которую она будет занимать, и…

Тут в конференц‑зал вошел Сандерс, и Ливайн замолк. Произошла неловкая заминка: все молча смотрели на Сандерса, затем отвели глаза.

– У меня такое чувство, – улыбаясь, сказал Сандерс, – что вы говорили об этом.

Все промолчали.

– Ладно, – сказал Сандерс, опускаясь на стул, – вы не на моих похоронах. Поехали дальше.

Марк Ливайн прокашлялся.

– Мне очень жаль, Том. Я думаю, что это отвратительно.

– Все знают, что на ее месте должен быть ты, – подхватила Мери Энн.

– Это для нас всех большой удар, Том, – сказал Ливайн.

– Ага, – улыбаясь, сказал Черри. – Мы из сил выбивались, чтобы тебя прищучить, но никогда не думали, что это получится на самом деле.

– Спасибо за добрые слова, – ответил Сандерс, – но это компания Гарвина, и он может делать в ней все, что захочет. Он бывает чаще прав, чем не прав. А я уже большой мальчик, и к тому же мне никто ничего не обещал.

– Ты и в самом деле не переживаешь? – спросил Ливайн.

– Можешь мне поверить – со мной все в порядке.

– Ты говорил с Гарвином?

– Я говорил с Филом.

– С этой задницей? – покачал головой Ливайн.

– Постой‑ка, – сказал Черри, – а Фил говорил что‑нибудь насчет отделения?

– Говорил, – ответил Сандерс. – Планы, касающиеся отделения, остаются в силе. Через одиннадцать месяцев после слияния они определят IPO и объявят об отделении официально.

Сидевшие вокруг стола администраторы оживились. Сандерс видел, что они рады услышанному. Акционирование предприятия означало, что присутствующие огребут кучу денег.

– А что Фил говорил о мисс Джонсон?

– Да почти ничего. Только то, что сам Гарвин выбрал ее для руководства техническим отделом.

В эту минуту в конференц‑зал вошла Стефани Каплан, финансовый директор «ДиджиКом». Эта высокая, очень молчаливая, рано поседевшая женщина была известна как «Стефани Стелс», или просто «бомбардировщик Стелс»[12], – это прозвище было дано ей за привычку тихо гробить проекты, которые, по ее мнению, были недостаточно выгодны, Вообще‑то Каплан работала в Купертино, но, как правило, раз в месяц она присутствовала на заседаниях сиэтлского филиала.