Старки скрещивает руки на груди.

— Пусть только попробуют сунуться! У нас есть оружие. Мы всех пощёлкаем!

— И надолго нас, по-твоему, хватит? На час? На два? Сколько бы у нас ни было оружия, у них его больше, и они будут лезть и лезть, как тараканы, пока не убьют или не повяжут нас всех!

Наконец-то на лице Старки мелькает тень неуверенности.

— Да ты просто трус! — орёт Бэм, сверля Коннора пылающим взглядом, в точности так же, как в тот день, когда он выгнал её пинком под зад из продуктовой кладовой.

— Ага, точно, трус, — подхватывают остальные.

Услышав согласный хор единомышленников, Старки снова преисполняется наглости и хоронит возникшие было сомнения под крепкой бронёй своей слепой самоуверенности.

— Я здесь уже достаточно долго, чтобы сделать собственные выводы, — цедит он. — И знаешь, к чему я пришёл? Что ты всего лишь нянька для сосунков. Нам нужен не такой лидер. Нам нужен кто-то, кто не побоялся бы вывести нас на баррикады! Я давал тебе возможность уйти самому, но ты этого не сделал. Ты не оставил мне иного выбора. Теперь я должен убрать тебя.

— А вот хрен тебе!

На их стороне численный перевес. Тесный круг ближайших сторонников Старки наступает на Коннора, но... Старки здесь не единственный, у кого в рукаве спрятан козырный туз. Внезапно в салон врывается полдюжины ребят с Хэйденом во главе — они ждали снаружи — и, не теряя времени, палят из транк-пистолетов во всех аистят, попадающихся на пути, пока половина соратников Старки не валится на пол, а остальные не складывают оружие.

Коннор смотрит Старки прямо в глаза.

— Надеть на него наручники.

— С превеликим удовольствием, — говорит Хэйден, заламывает руки Старки за спину и защёлкивает браслеты.

Какого же Коннор свалял великолепного дурака, доверяя Старки и думая, что у того честные намерения!

— Главная разница между мной и тобой, Коннор, — заводит неустрашимый Старки, — состоит в том, что...

— ...что ты в наручниках, а я нет. Давай, двигай поршнями. Уберите его отсюда.

Перед Качалкой собралось несколько десятков обитателей Кладбища — они услышали грохот выстрелов и подоспели как раз вовремя, чтобы увидеть, как Старки выталкивают из самолёта и волокут вниз по трапу.

— Остальных мятежников запри в тюряге и приставь пару вооружённых охранников, — отдаёт распоряжение Коннор.

— Старки тоже? — уточняет Хэйден.

Коннор понимает — оставлять Старки в одном загоне с его приятелями нельзя. Не то нового заговора не избежать.

— Нет. Запри его в моём самолёте, — приказывает Коннор. Один из парней, держащих Старки, бросает пленника на землю, но Коннор даёт парню выволочку:

— Не смей! Мы не юнокопы. Обращаетесь с ним достойно. Неважно, заслуживает он того или нет.

Ребята подчиняются, правда, ни один не помогает Старки встать. Со стянутыми за спиной руками это не так просто — ему приходится долго дёргаться и корячиться, чтобы подняться на ноги.

— Это ещё не конец! — цедит Старки.

— Угу, так всегда говорят, когда именно конец.

Старки уводят.

Теперь надо оценить обстановку. Коннор прислушивается к гулу толпы. Некоторые ребята не в курсе и спрашивают друг у друга, что за чёрт здесь творится. Но слышатся и другие голоса. Неодобрительные. Это члены «Клуба». Старки, должно быть, обеспечил себе широкую поддержку. Остаётся только надеяться, что она хоть и широка, зато не глубока...

— Слушайте все! — обращается Коннор к жителям Кладбища, зная, что сейчас ему нужно собраться и продемонстрировать им свой авторитет лидера. — Неважно, кто ты: принёс ли тебя аист, или ты вырос в приюте, или воспитан собственными мамой и папой — сейчас мы все должны быть заодно.