— Нам необязательно побить их, — напоминает он своим бойцам. — Нам нужно только задержать их, чтобы остальные смогли скрыться.

И в ту же секунду какой-то запаниковавший мальчишка выбегает на середину главной аллеи в тщетной попытке спастись. Спецназовец вздёргивает винтовку и транкирует его. Не успевает мальчишка грохнуться на землю, как Коннор даёт сигнал к атаке.

Спецназ получает удар с обеих сторон; Коннор бросает на него все имеющиеся силы. Солдаты спешат укрыться и ведут ответный огонь.

Тем временем в других, боковых аллеях ребята, которых Коннор послал на перехват полицейских машин, палят, не переставая. Колёса взрываются, ветровые стёкла разлетаются в мелкие дребезги. Одну из машин несёт прямо на переднее шасси старого истребителя, и в следующую секунду её охватывают языки пламени.

— Класс! — кричит Хэйден. — Ни одна коповская машина не продвинулась дальше третьего самолёта с каждой стороны! Они вылезают из машин и стреляют в темноту напропалую. Коннор? Коннор, ты меня слышишь?

Слышать-то он слышит, но его мозг отказывается формировать ответные слова. Рядом с ним на ножке опрокинутого набок бильярдного стола лежит Кейси с транк-пулей в затылке. Но мальчику с лошадиным лицом пришлось куда хуже. Он получил настоящую пулю в лоб.

— Боже мой! — вскрикивает кто-то. — Они не только транкируют нас, они нас убивают!

Все в панике, включая и Коннора. Именно для этого нападающие используют боевые патроны — чтобы посеять панику. Само собой, юнокопы заинтересованы в том, чтобы захватить детей живыми; но в их действиях имеется точный расчёт: когда твой товарищ падает с пулей в голове, тебе хочется только одного — бежать без оглядки. Вот почему Коннор не отвечает Хэйдену — в этот момент он собирает в кулак всю свою волю и прогоняет страх. Он останется здесь и будет драться до конца. И остальные бойцы следуют примеру своего командира.

• • •

Старки стоит у подножия переднего трапа Дримлайнера. Он только что всадил себе под кожу дозу морфина — его принесла работавшая в Лазарете девочка-аистёнок. Через несколько секунд голова Старки затуманивается, но он борется с дурманом, взбирается по трапу и ждёт у открытой двери самолёта. Израненная рука немеет — следствие действия морфина, — и хотя от мощного обезболивающего парню хочется лечь и уснуть, прилив адреналина нейтрализует наркотик. В результате посреди хаоса образуется островок почти трансцендентного покоя. Старки чувствует себя неуязвимым. Он поднимает ракетницу и стреляет; небо озаряется мерцающим розовым светом. Аистята, до этого времени прятавшиеся поблизости, устремляются в Дримлайнер по обоим его трапам.

• • •

Дальше к югу беглецы, достигшие крайнего ряда самолётов, видят катящуюся к Дримлайнеру волну других Цельных.

— Эй, смотрите, там кто-то есть в кабине! Кто-то будет вести самолёт! Пошли!

Они разворачиваются и мчатся обратно вместо того, чтобы бежать на юг; другие ребята видят это и следуют за ними — менталитет толпы одерживает верх над рассудком. Все бегут к ожидающему самолёту.

• • •

А на передней линии отряд Коннора отбивается от превосходящих сил противника. Тех не только больше — у них спецназ, натренированный и отлично вооружённый. Но это ничего, это часть плана. Примерно треть отряда на обоих флангах полегла. Коннор не знает, да и не желает знать, сколько из них транкированы, а сколько...

— Пора приступать ко второй фазе, — говорит ему Хэйден, и Коннор готовится отдать правому флангу приказ оставить позиции и отходить к самолёту-заправщику, отвлекая внимание противника от бегущих на юг детей.