Техник, невысокий лысеющий мужчина лет сорока, опустился на вращающийся стул рядом с Амелией.

– Правую руку, пожалуйста, – распорядился он равнодушным, безразличным голосом.

Амелия вытянула руку, наблюдая как он берет несколько предметов с медицинского лотка из нержавеющей стали, который выдвинулся из прорези в брюхе медбота. Одним движением он протер дезинфицирующим тампоном внутреннюю поверхность ее предплечья. Затем достал небольшой прямоугольный предмет и вставил его в металлический прибор, похожий на пружинный механизм. Прижал его к ее коже.

Что то резко укололо Амелию. Тонкая пластина, острая как лезвие бритвы, глубоко вонзилась в ее плоть.

Техник протер рану антисептической салфеткой. Жестом подозвал медбота, который провел сканером по ее руке. Раздался тихий писк. Амелия почти могла различить что то крошечное, красноватое и в форме риса, тускло светящееся под ее кожей.

– Сканер считывает твои показатели, отслеживает активность, сон, дыхание, частоту сердечных сокращений, количество клеток крови и, самое главное, вирусную нагрузку. Он может обнаружить вирус уже через четыре часа после заражения. – Он говорил быстро и отрывисто, словно торопился приступить к более важным делам.

– Четыре часа, – пробормотала Амелия, глядя на свою руку и вспоминая две недели, проведенные ими в изоляции на военно морской базе во Флориде.

Техник сунул ей в руку смартброшюру.

– Утром подойди в кабинет 113 в мэрии, и тебе расскажут, как настроить финансовые счета, идентификационные данные, умный режим для дома, работы и транспорта.

– Спасибо, – машинально поблагодарила она, хотя ничего из этого у нее не было. Больше нет.

– Виталичип – хорошая вещь. – Техник остановился у двери, не потрудившись обернуться. – Знаешь, сколько людей убили бы за него? Ты должна быть благодарна.

Амелия открыла рот, не зная, что ответить, но он уже ушел, и медбот унесся за ним. Следом в палату пришли еще четыре человека, все в лабораторных халатах и с голопадами в руках. Среди них был ее отец.

Деклан жестом указал на трех врачей позади себя.

– Это доктор Хоббс, специалист по биомедицинским исследованиям и разработкам из Института медицинских исследований инфекционных заболеваний армии США. Доктор Вайнштейн, эксперт по инфекционным заболеваниям. И доктор Понниа, руководитель исследований в области живых стабилизированных вакцин из Джона Хопкинса.

– Некогда, – печально отозвался доктор Вайнштейн. Лысеющий мужчина, с аккуратно подстриженными усами и очками, сползающими на нос, лет шестидесяти. Под безупречным лабораторным халатом он носил отглаженные брюки чинос и итальянские мокасины.

– Приятно познакомиться. Что… – прочистила Амелия горло и вытерла влажные ладони о больничный халат. – Что именно будет происходить со мной?

– Мы постараемся свести инвазивные процедуры к минимуму, – четко произнесла доктор Понния. Невысокая, пухлая индианка сорока лет.

Амелия побледнела. Инвазивные? Процедуры? Но чего она ожидала? Знала ведь, что это не будет легко и просто. Или безболезненно. Она выпрямила спину и подняла подбородок. Нельзя было показывать им свой страх.

– Мы сделаем все возможное, чтобы обеспечить тебе максимальный комфорт. – Доктор Хоббс ободряюще улыбнулся ей, придвинувшись к больничной койке. Доброжелательный чернокожий мужчина лет пятидесяти.

Деклан опустил взгляд на свой голопад, пролистывая отчеты и таблицы, и слегка нахмурился. Под ее лабораторным халатом скрывался безупречно сшитый костюм, а малиновый носовой платок был аккуратно заправлен в нагрудный карман пиджака.

– Мы уже несколько месяцев анализируем клинические данные. Все возможные пути зашли в тупик. До сих пор.

– Включить голоэкран, – распорядился доктор Хоббс.