Треснула ветка. Звук прогремел в тишине как выстрел. Из леса на западе послышалось шарканье. Что то большое ломилось сквозь густую листву.

Уиллоу замерла.

– Что это? – прошептала она. – Что там?

– Мне кажется, – тихо сказал Финн, – на нас охотятся.

Шаркающие звуки становились все громче. Листья и сосновые иглы скрипели. Еще больше веток затрещало. Что то захрипело.

Панический страх вонзился лезвием ей в ребра. Здесь, в дикой природе, они больше не были высшими хищниками. Они стали добычей.

– В палатку! – прошипела она.

Финн попятился назад, как можно тише, но недостаточно тихо. Уиллоу придержала створку палатки, пока он пробирался внутрь. Громадная фигура Финна заполнила почти все пространство, особенно если учесть, что его рюкзак оставался на спине.

Уиллоу осторожно застегнула молнию на палатке, морщась от протяжного скрежета, но ничего не поделаешь. Они с Финном скрючились внутри палатки, а Бенджи прижался к ним.

Она снова поднесла палец к губам. Бенджи беззвучно кивнул. Белки его глаз ярко блестели в темноте.

Уиллоу проверила, на месте ли ее пистолет в кобуре. Так и есть. Она взяла в руки винтовку, которую всегда держала рядом с собой, когда ложилась спать. Пульс грохотал в ушах так громко, что даже удивительно, как она вообще могла что то слышать.

Они ждали в тишине.

На поляну вышло существо. Оно было близко. Уиллоу слышала его тяжелое дыхание. Судя по звуку, это мог быть медведь. Причем большой.

Они с Финном обменялись испуганными взглядами. Оставалось надеяться, что он просто пройдет мимо, минуя палатку, и отправится на более интригующие пастбища.

В ту же секунду на стену палатки упала крупная тень. Огромная, черная, с тяжелым толстым туловищем, массивной головой и челюстями. Медведь повернул голову в их сторону, и ткнулся мордой в стену палатки.

Бенджи испуганно задохнулся. Уиллоу зажала ему рот рукой. «Не двигайся. Не дыши», – приказала она, глядя в глаза, и молясь, чтобы брат понял.

Он был всего лишь ребенком, но ей нужно его мужество. Бенджи дрожал под ее пальцами, но она не смела убрать руку.

Воздуха не хватало. Ее грудь горела. Уиллоу хотелось втягивать кислород огромными рваными глотками, но это привело бы к шуму. Она постаралась дышать едва слышно, не издавая лишних звуков.

Медведь поднял огромную лапу и ударил по палатке. От скрежета медвежьих когтей по нейлону у Уиллоу зашевелились все волосы на руках.

Стенка палатки подалась внутрь, прижимаясь к Финну. Он отпрянул назад, едва дыша.

Один коготь проткнул ткань.

Уиллоу не смела закрыть глаза, даже моргнуть. «Уходи, уходи, уходи». Снова и снова повторяла она заклинание, лихорадочно придумывая план, любой план, который только мог вообразить ее отчаявшийся, охваченный паникой мозг.

Ей очень хотелось выстрелить в животное, но она не могла. Нельзя стрелять, не имея возможности хорошо прицелиться. Если ранить медведя, это только разъярит его. Пока существовал хоть малейший шанс, что он просто уйдет, Уиллоу не могла рисковать.

Оставалось только надеяться, молиться и ждать.

Медведь с недоуменным фырканьем выдернул лапу из ткани. Он сделал несколько тяжелых шагов и снова легонько ударил лапой по палатке, как кошка бьет игрушку.

Если зверь нападет на палатку, она расстегнет молнию и велит Финну хватать Бенджи и бежать. Медведь мог легко их догнать. Но она могла остаться и сразиться с ним, попытаться пристрелить его, прежде чем медведь доберется до нее.

Только это могло дать Финну и Бенджи хоть какой то шанс.

План так себе. Но это все, что Уиллоу могла придумать.

Сколько выстрелов потребуется, чтобы его прикончить? Судя по тени и звукам, медведь был огромным.