Спросить Али он не мог и потому занялся разглядыванием окружающих, все еще влезающих в каюту и обменивающихся краткими замечаниями.

Капитан Джеллико ждал тишины. Дэйн подумал, что он такой, каким был всегда: худой, высокий, на обветренной щеке шрам от бластера, пронзительные глаза. Вся команда верила, что Джеллико – лучший капитан Вольных Торговцев на всех звездных дорогах, и ничто из того, что видел за время своей службы Дэйн, этому не противоречило.

– Небольшое изменение планов, – начал Джеллико без предисловий. – Уилкокс докладывает о наличии в системе не менее двух неизвестных кораблей. – Он мотнул головой в сторону долговязого и тощего штурмана. – А Йа пытался их вызвать, но безуспешно. – Жест в сторону офицера‑связиста, уроженца Марса. Йа слегка пожал широкими плечами.

– Пока что мы по‑прежнему предполагаем, что планета необитаема, – продолжал Джеллико. – К сожалению, способов узнать это наверняка нет, особенно учитывая бурную погоду и электромагнитные излучения от месторождений сьеланита.

– Электромагнитные? – переспросил ван Райк, сдвинув белесые брови. – В результатах наблюдений этого не было. Очередной трюк Флиндика?

– Может быть, – согласился капитан. – А может быть, обычная расхлябанность канддоидов, когда они собирают данные по планете, которая им не нужна. Мы все еще в их сфере влияния.

– Магмовые трубки, где находят сьеланит, всегда сильно пьезоэлектрические, – сказал Иоган Штотц. – Обычно месторождения сьеланита выдают землетрясения, и сигнал обнаруживается за световые годы от источника. Здесь, похоже, штормовые волны на вулканических островах вызывают мощные электромагнитные импульсы – радиоволны очень сложной формы.

– А приливы от трех лун ухудшают ситуацию еще сильнее, – добавил Тау.

– Вот посмотрите, – сказал Танг Йа. Он нажал кнопку, и экран камбуза озарился видом на Геспериду‑4 через телескоп. Почти три четверти шара были покрыты тьмой со странными пятнами, похожими на сигнальные огни верелдиан. Дэйн услышал, как кто‑то ахнул – до всех дошло сразу.

– Молнии, – подтвердил связист. – Когда на острова обрушивается шторм, из‑за электромагнитных импульсов возникают бешеные грозы.

– А это значит, что наружу почти ничего пройти не может, – отметил Джеллико. Танг Йа кивнул и выключил дисплей.

– Но я ничего не слышал даже в спокойные периоды, – возразил он. – Не то чтобы их было много. Солнце Гесперид приближается к пику активности, и погода вместе с электромагнитной обстановкой будет еще хуже.

– Чудо, что тут вообще все не выгорело дотла, – буркнул Али Камил. – При таких‑то энергиях.

– Как по мне, так здорово мокро, – заметил Тау.

– Как бы там ни было, мы будем считать, что эти неизвестные могут быть враждебными, – произнес Джеллико, возвращая обсуждение к теме. – Как показал проведенный Патрулем анализ того шрама на обшивке, который был на “Северной звезде”, когда мы ее нашли, мы не можем позволить себе стычки. Даже броня Патруля не выдерживает коллоидного бластера.

Команда молчала. Когда капитан вспомнил коллоидный бластер, Дэйн увидел едва заметную реакцию других: суженные злые глаза Али, закаменевшую челюсть Кости. Сам Дэйн никогда не видел коллоидного бластера в действии, но знал, что это такое. Запрещен к применению для всех, кроме бронированных кораблей Патруля. Использует корабельное горючее для создания интенсивного пучка частиц и плазмы. В общих чертах Дэйн знал, как он работает: патрон питания, сжигающий излучатель при каждом использовании.