Он быстро вышел из комнаты, догнал на террасе Сюзи и шепнул ей:

– Прежде чем пойдете утешать Мэгги, скажите Питеру, чтобы он следил за Элом.

Севилла вернулся в комнату. Арлетт поставила перед Адамсом чашку кофе.

– Спасибо, – поблагодарил Адамс.

– Не хотите ли печенья?

Севилла смотрел на нее. Она говорила с неприязненной сдержанностью. Она не забыла слежку за бунгало.

– Нет, спасибо.

Адамс повернулся к Севилле:

– Как он водил машину?

Севилла посмотрел на него.

– Аккуратно. Крайне осторожно.

Адамс уставился на голубой пластик стола, взял чашку кофе и жадно выпил.

– Еще чашку? – спросила Арлетт безразличным голосом.

– С удовольствием.

Зазвонил телефон. Севилла взял трубку, послушал и передал Адамсу.

– Берти? Говорит Эрнест… Вас очень плохо слышно… Ничего? Ничего? Как ничего?.. Сгорел?..

– Я надеюсь, – сказал Адамс, – что вы убеждены теперь в необходимости оборонительного отряда на острове.

– Вовсе нет, – сказал Севилла, поднимая голову и глядя ему в глаза. – Я категорически от него отказываюсь. Я остаюсь при своем мнении.

– Послушайте, Севилла, я все же настаиваю на своем. После всего случившегося совершенно ясно, что, если Фа и Би будут возвращены вам, серьезная опасность нависнет над этим домом.

Арлетт открыла рот, собираясь что‑то сказать, но встретила взгляд Севиллы и промолчала.

– Миссис Севилла, вы хотели что‑то сказать?

– Нет, – ответила она холодно. – Ничего существенного.

Адамс долго смотрел на Севиллу.

– В таком случае, – сказал он медленно, – я не знаю, смогу ли я вам доверить дельфинов. Без отряда обороны на острове, на мой взгляд, не будут соблюдены минимальные условия безопасности.

– Ну что же! Не доверяйте их мне! – сказал Севилла резко. – Я не прошу.

И, помолчав, добавил:

– Я ведь не просил вас приезжать сюда.

Наступило молчание. Адамс, засунув руки в карманы, рассматривал пол у себя под ногами.

– Вас довольно трудно понять. Всего несколько месяцев назад, я это хорошо помню, вы говорили мне, что дорожите Фа и Би так же, как своими собственными детьми.

Лицо Севиллы стало еще более суровым.

– Возможно, обстоятельства заставили меня преувеличить мои чувства.

Арлетт посмотрела на Севиллу, казалось, снова хотела что‑то сказать, но передумала. Вновь наступило тягостное молчание.

– Позвольте мне коротко подвести итоги, – сказал Севилла, подчеркивая каждое слово. – Если вы решите, по здравом размышлении, не передавать мне Фа и Би, прекрасно, вы можете отменить и свое распоряжение относительно вертолета. Питер доставит вас на материк. Если вы передадите их мне, то письменным документом вы подтверждаете, что они будут считаться моей личной собственностью. Со своей стороны я обязуюсь, если они заговорят, записать их показания и передать вам записи. Но ни в коем случае я не согласен иметь на острове отряд обороны. Однако, если вы пожелаете организовать охрану на море, на достаточном расстоянии от острова – это ваше дело, я не имею ничего против этого, а также против того, чтобы получить от вас рацию для связи с вашей базой на море. Но зато я не хочу надзора с воздуха и полетов над островом.

Адамс не поднимал глаз. Он подождал несколько секунд и сказал:

– В свою очередь, я должен заметить, что если Фа и Би расскажут вам о происшедшем, то одной записи мне будет недостаточно. Я должен буду услышать этот рассказ из их уст.

– Согласен, – сказал Севилла и тотчас добавил: – Из их дыхала.