Но нас вполне могли поймать на улице, или кто-то из дорогих коллег слил газетчикам свежие новости. Хотя я не помню, чтобы мы вышли за рамки и позволили подумать, будто между нами что-то есть. Но мы ведь живем в одном номере, уже это должно насторожить.

– Если знает, то все еще хуже. У нее есть время подготовиться к атаке.

– Не бойся, – Джулиан улыбнулся, – я буду тебя защищать. К тому же ты прекрасно выглядишь и превзошла саму себя. Мама будет довольна уже тем, что ты одета, как ее любимые девушки из высшего общества.

Я тут же взволнованно подбежала к зеркалу, чтобы убедиться, что он не издевается. Ярко-голубое платье классического фасона сидело так, словно было пошито на заказ. Ни единой складочки, идеальные линии. Целомудренная длина, закрывающая колени, рукава три четверти, ряд лаконичных черных пуговок на спине и такие же черные лаковые туфли на среднем тонком каблуке. Я выучила эти правила наизусть, когда готовилась к свадьбе.

– Не смейся надо мной. Я просто не хочу давать поводов для придирок.

– Это же мама. Если она их не находит, то придирается без повода.

– Ну, у меня есть маленький шанс. Когда тебя не было, она вроде как была готова дружить со мной против Брауна. Вдруг госпожа Златокрылая подобрела и смирилась со мной в роли невестки?

На это Джулиан как-то странно промолчал, и неизвестно, что подумал.

Мы неспешно брели по уютным улочкам Лесного. Джулиан не выпускал мою руку, наплевав на риск встретить знакомых или газетчиков. Те полчаса, что заняла дорога до дома Златокрылых, я чувствовала себя почти счастливой. И красивой – при взгляде на меня в глазах Златокрылого загорался опасный огонек.

Сколько еще мы будем засыпать в одной постели, старательно избегая прикосновений друг к другу? Я определенно не из тех девушек, кто не может жить без секса, но я всю сознательную жизнь любила одного-единственного мужчину, а теперь, когда он, кажется, полюбил меня, не могу даже сполна насладиться этим чувством.

При виде знакомого дома я с трудом уняла дрожь. Мы поднялись по ступенькам, и Джулиан постучал. Прошло с полминуты, прежде чем Оливия лично открыла нам дверь.

– Мама. – Джулиан придержал для меня дверь. – Доброго вечера.

– Ты не один? – холодно спросила она так, словно не до конца была уверена, что протягивающая ей корзину с вином и фруктами девица – не плод ее воображения.

– Да, я пригласил Квин. У нас были планы, но я не смог тебе отказать.

– У вас были планы?

– Пахнет довольно неплохо, – безмятежно отозвался Джулиан.

– Проходите. Что ж, я тоже кое-кого пригласила.

Вслед за ней мы прошли в гостиную, где в ожидании ужина на диванах расселись… Браун и Принс.

– Вы уже знакомы, я полагаю. Это Принс, подруга твоего брата.

Надежды на то, что мы с Оливией будем крепко дружить против Брауна, рассыпались в прах вместе с верой в то, что ужин пройдет гладко. При виде меня Принс вспыхнула, а когда заметила наши с Джулианом сцепленные руки, едва ли не заморозила ненавидящим взглядом всю гостиную.

– Привет, Принс. Здравствуй, Браун.

– Прошу к столу, ужин уже подали.

– Мама…

Когда Браун и Принс вышли, Джулиан остановил Оливию.

– Ты в своем уме? Зачем ты его позвала?

– Ты сам просил присмотреть за ним. Браун неплохой мальчик. Я, как могу, исправляю то, что натворил твой отец, пока ты сбежал и вернулся к… этой.

– Эта – моя девушка. Отнесись к этому с уважением.

– А ты отнесись с уважением к тому, что я пытаюсь наладить отношения с мальчиком, которого твой отец бросил в нищете.