– Я буду ждать, сколько потребуется. Спасибо, что рассказал.

– Спасибо, что не возненавидела меня.

– Шутишь? Я любила тебя с детства! Даже если ты на завтрак ешь маленьких дракончиков, это не изменит моих чувств. Надеюсь, с Брауном все будет в порядке. Кстати, я поговорила с Принс. Не знаю, удалось ли до нее достучаться, но надеюсь, она задумается. Впрочем, она наверняка рассказала отцу, что мы помолвлены. И нам нужно действовать. Если бы я знала, что ты вернешься избитый, я бы придумала, как оттянуть момент, но…

– Все хорошо, Квин. Я буду в порядке уже к утру. И я полностью готов. Ты не передумала?

– Нет. – Я покачала головой. – Только убедилась в том, что его надо остановить. Нельзя, чтобы папа узнал о вас с Брауном. Иначе…

Я не стала договаривать, но мы оба понимали, что случится. Если отец получит рычаг воздействия на Джулиана, нам придется умолять его взять любые деньги, лишь бы он не рассказывал об их секрете газетчикам.

– Тогда завтра мы разберемся с этой проблемой раз и навсегда.

– Завтра, – эхом откликнулась я.

Посмотрела на первые лучи солнца, окрасившие крыши домов в золотистый цвет, и закрыла глаза. Надо хоть немного поспать, потому как завтра уже наступило.

Глава восемнадцатая

Дракон помнит все

А что не запоминает – записывает

– Да, конечно, летите без меня, развлекайтесь там, наслаждайтесь полетом, не волнуйтесь, я буду в порядке, ваша больная Квин, – буркнула я.

Джулиан фыркнул и, наклонившись, поцеловал меня в нос.

– Не дуйся, рыжик. Ты сама виновата. Я велел тебе взять экипаж вчера, а ты что сделала? Отправилась провожать сестренку в легком платьице. Теперь сиди на больничном. А мы будем наслаждаться невероятно захватывающим полетом в Подземный. Это ведь так круто: много часов провести в крошечной шахте с унылыми каменными стенами.

– Уверена, вы и там найдете себе приключения. Напиши, как доберешься, хорошо?

– Конечно.

Златокрылый мне подмигнул, поцеловал на прощание еще раз, подхватил сумку и был таков.

Я действительно простыла. Саднило горло, то и дело накрывало беспрестанным чиханием. Голова почти не соображала, так что я без зазрения совести вызвала дежурного лекаря из «Драконьих авиалиний». Он несколько минут рассматривал мое горло, оставил гору зелий и запретил ходить на работу. И, конечно, передал информацию об этом выше.

Весь день я нервно смотрела на часы и больше ничем полезным не занималась. Следила за минутной стрелкой, умоляла часовую идти побыстрее, ну и немного дрожала. То ли от лихорадки, то ли от страха перед тем, что собиралась сделать.

Правильно ли я поступаю? Я защищаю себя, Джулиана, наше право на счастье. Хочется верить, защищаю Принс, и у нее еще будет шанс вырасти хорошим человеком. Не я отказалась от семьи, а она вычеркнула меня из жизни. Не я им угрожала, а они мне.

Но на душе все равно скребли кошки.

В какой момент человек сворачивает не туда, превращается в такого, как мой отец? Где эта грань, перед которой мужчина – лишь строгий властный глава семьи, а за ней – уже убийца и шантажист? Как нужно любить деньги и бояться потерять положение в обществе, чтобы пытаться сломать жизнь родной дочери? Убить невинных людей…

Болезнь все же взяла свое, и я задремала.