|
Но появись у него самого возможность оказаться на кухне, он бы, пожалуй, не возражал. Огонь в очаге, запах мяса, мяуканье кошек. Может быть, именно в этом истина? Кто знает! – Лао Ли! – Чжан Дагэ вернулся к гостю. – Сегодня я угощу тебя бараниной, уверен, тебе понравится. Соус из соленых креветок тоже великолепный, лучшего не найдешь в Пекине. Я от-ведал, вкусно. Ты ведь знаешь, женщины любят принарядиться, а мужчины поесть, – засмеялся хозяин, снимая трубку со стены. Их висело там целых пять штук. Чжан Дагэ не ждал, пока трубка выйдет из строя. Пополь-зуется чуть-чуть и уже подбирает новую. И курил то из старой, то из новой, – так их надолго хва-тало. Чжан Дагэ не любил очень новых нощей, равно как и очень старых. Совсем негодные трубки он пускал на растопку. Куда их девать? Даже на спички не «меняешь. Лао Ли не знал, смеяться ему вместе с хозяином или воздержаться. Хотел было заговорить, но счел неудобным и лишь облизнул губы. Он надеялся, что Чжан Дагэ сейчас начнет задавать ему вопросы, но тот, видимо, не собирался заводить разговор о важных делах до того, как поест баранины. Чжан Дагэ и в самом деле считал, что, если бы правительство в первый день Нового года угощало подданных пареной бараниной или хотя бы пельменями, не пришлось бы заменять лун-ный календарь солнечным . Все наедятся досыта, поговорят о свадьбах – и в Поднебесной воца-рится покой. 6 И баранина и мелко нарезанный лук – все было на редкость вкусным. Лао Ли никогда еще не ел так много и с таким удовольствием. Именно удовольствием. Он даже проникся почтением к жизненному кредо Чжан Дагэ. Когда человек вкусно поест – жизнь обретает смысл. Создавая че-ловека, всевышний поместил желудок в самой середине. И вот теперь там суп с бараниной – жирные блестки, зеленый укроп – сама мечта, лирика. Все лучшее, что создала природа, – там в изобилии, и слова теперь сами слетают с языка. Прищурив левый глаз, Чжан Дагэ правым поглядывал на раскрасневшегося Лао Ли. Госпожа Чжан подкладывала гостю баранины, подливала суп, меняла палочки для еды – Лао Ли ел с таким наслаждением, что дважды выронил их, – выбирала кусочки пожирнее, хвалила себя за ловкость, и все это одновременно. Она не только хорошо готовила, но и очень красиво ела. А когда с едой было покончено, убрала все так быстро, будто у нее было несколько пар рук. Не держи она в руках тарелки, чашки, стаканы и блюда, Лао Ли принял бы ее за волшебницу. После обеда хозяин предложил гостю манильскую сигару. Лао Ли не знал, что с ней делать, но, чтобы не ударить в грязь лицом, затянулся разок, намереваясь в дальнейшем лишь стряхивать пепел. Тем временем Чжан Дагэ раскурил свою трубку, и аромат табака смешался с запахом бара-нины. Это было так ново и так прекрасно! – Лао Ли, – не вынимая трубки изо рта, с улыбкой произнес Чжан Дагэ. К носу побежали смешинки. На этот раз гость был готов к беседе. К ней расположила вкусная еда. Губы его дрогнули. Смешинки Чжан Дагэ переместились к уголкам глаз. Лао Ли совсем было приготовился заговорить, но в это время раздался стук в дверь. Стучали так, словно начался пожар. – Подожди минутку, Лао Ли. Пойду взгляну! Через некоторое врем» Чжан Дагэ возвратился с молодой женщиной. ГЛАВА ВТОРАЯ 1 – Что случилось? Садись, рассказывай, сестра, – как обычно, тоном приказа произнес Чжан Дагэ. – Это человек свой, – он махнул трубкой в сторону Лао, Ли, – можешь говорить. Из глаз женщины ручьем полились слезы. – Говори же, сестра, что с тобой? – сделав вид, будто очень взволнован, сказал Чжан Дагэ. – Моего мужа, – сказала, задыхаясь, женщина, – забрала полиция. – Слезы полились пуще прежнего. – За что? – Один человек, его фамилия Чжан, заболел дифтеритом. |
