Однако от Эйба было не так просто отделаться. Он никогда не думал о себе как о влюбленном, но именно им он в итоге и оказался. Он делал все, чтобы не думать о Бетси. Он проводил дни, погруженный в работу, собирая всю возможную информацию о Гасе Пирсе, звонил отцу мальчика в Нью-Йорк, просматривал различные школьные записи, выискивал ключ, чтобы разгадать намерения Гаса. Почему люди делают то, что они делают, всегда остается загадкой, подчиняются ли они импульсу или это хорошо обдуманное действие. Мальчик в воде, дробовик, спрятанный в комнате брата, запертая дверь в «Святой Анне». Вечерами Эйб откладывал работу и ехал мимо школы, он страдал гораздо сильнее, чем мог от себя ожидать. Когда Келли Эйвон предложила встретиться в «Жернове», он отказался, вместо этого он сидел в припаркованной машине, здесь, на территории школы, которой не принадлежал.

Приближались праздники, и на светофоры в ознаменование грядущего сезона прикрепили светящиеся серебристые звезды. В Хаддан-скул белые гирлянды украшали перила домов. В тот вечер, когда Эйб в итоге решил объясниться с Бетси, он знал, что идея неудачна. Начался легкий снегопад, только что закончился ужин, и в кампусе царило оживление. Эйба не могли не заметить, но ему было все равно. Он подумал обо всех тех случаях, когда его вызывали улаживать конфликты, которых он не понимал: ожесточенные ссоры разведенных мужей и жен, драки между братьями, яростные выпады отверженных любовников, которые резали своим «бывшим» шины на стоянке перед «Жерновом». Все это были люди, чья любовь друг к другу прошла, обернувшись жаждой мести или справедливости и горячим желанием причинить боль тому, кто предал их. Теперь Эйб понимал, за что дрались все эти люди: они хотели любви другого человека, и они сражались за нее единственным способом, который знали, именно так, как он намеревался сделать этим вечером.

На ступеньках крыльца сидели две девочки, не обращая внимания на падающий на них снег. Эйбу пришлось протиснуться между ними, чтобы подойти к двери.

— Код три, тринадцать, тридцать три, — сказала ему одна из девочек, позабыв о требовании Бетси соблюдать осмотрительность и осторожность.

Эйб набрал код и вошел в дом. Был свободный час между ужином и приготовлением уроков, время, когда у большинства учениц орало радио, а в общем зале работал телевизор. Эйб натолкнулся на одну девушку, которая тащила сумку с бельем, и едва не споткнулся о другую, которая сидела на корточках в коридоре, болтая по платному телефону и не сознавая того, что творится вокруг нее. «Святая Анна» была совсем не похожа на тот темный тихий дом, к которому привык Эйб, приходя сюда среди ночи, но даже забитые народом коридоры не помешали ему добраться до квартиры Бетси.

Дверные засовы никогда не были стопроцентно надежной защитой, как пытаются уверить покупателей слесари, во всяком случае если вор приходит не с пустыми руками. Эйб принес с собой небольшую отвертку, которую использовал в основном, чтобы закреплять разболтанное зеркало заднего вида в дедовом «крузере», он моментально поднял ею, как рычагом, засов, надеясь только, что Бетси не слишком дорого за него заплатила, поскольку этот запор был совершенно бесполезен, явись кто-нибудь с действительно преступными намерениями. Входя в комнату без приглашения, Эйб испытывал тот же жар, как и в детстве. Он тяжело дышал, не вполне веря в то, что делает, руки тряслись, в точности как тогда, когда он грабил дома. Что ему требовалось — холодное пиво и друг, который наставил бы на путь истинный, но поскольку не было ни того ни другого, он прошел в спальню Бетси. Пробежал пальцами по кружевной дорожке, лежащей на бюро, потом подошел к туалетному столику.