Барбара Картленд. Река любви
Всеобщая страсть к произведениям древних культур, родившаяся в Европе в тридцатых годах девятнадцатого столетия, тоже способствовала грабежу египетских гробниц. За счет этого и были созданы огромные коллекции Британского музея, Лувра, а также музеев Берлина и других Но Долина Царей не вызывала большого интереса коллекционеров, пока в 1922 году Говард Картер, которого финансировал лорд Карнарворн, не обнаружил там гробницу Тутанхамона. Я встретилась с Говардом Картером в двадцатых годах, когда впервые посетила Луксор, и он показал мне найденные там ослепительные сокровища, поразившие меня красотой и великолепием. Тогда я и ощутила незримую магию Луксора. Спустя тридцать лет, во время моего второго посещения Египта, это чувство усилилось и превратилось в уверенное духовное прозрение и почти осязаемую реальность таинственной магии, которой была насыщена атмосфера Луксора и которую я попыталась отразить в этом романе.
— Я должна кое-что сказать тебе. Герцог Дарлестонский, размышлявший сквозь дрему о том, что ему пора возвращаться к себе в спальню, наконец пробудился и спросил: — Что, дорогая? — Эдвард Тетфорд просил меня… выйти за него замуж! Наступила тишина, которую прервал герцог: — По-моему, тебе разумно было бы принять его предложение, Миртли. Он довольно напыщен, но богат и добродушен. Помолчав немного, леди Гэрфорт неуверенно сказала: — Ты же… не женишься… на мне? — Не могу вспомнить, кто это сказал — Оскар Уайльд или Лили Лэнгтри, — что из хороших любовников получаются плохие мужья. — Это сказал принц Уэльский! — ответила леди Гэрфорт. — И это полностью относится к нему. — Так же, как и ко мне. — Мы были так счастливы с тобой, — сказала Миртли Гэрфорт со сдержанным рыданием в голосе. — Я люблю тебя, Счастливчик, и ты это отлично знаешь. — Тетфорд будет тебе хорошим мужем. Он знает о нас? — Я совершенно уверена, что он догадывается, но он никогда не скажет об этом и, уж конечно, не будет смущать меня расспросами! Герцог рассмеялся. — Насколько я знаю Тетфорда, он предпочитает знать лишь о том, что хочет знать, и игнорирует все остальное. Выходи за него, Миртли. Ты сможешь крутить им вокруг своего мизинчика, а его бриллианты, которые, я думаю, очень хороши, будут выглядеть еще краше на тебе. Они вновь помолчали. Затем леди Гэрфорт, готовая расплакаться, повернулась к нему, уткнувшись в его плечо. Герцог прижал ее покрепче и подумал, что ему было хорошо с этой умной и приятной женщиной и она очень нравилась ему. В последние пять месяцев они наслаждались пылкими и в то же время дружескими отношениями. Однако он все чаще начинал задумываться о том, что любовь Миртли все сильнее привязывает его к ней, а чрезмерной привязанности он боялся больше всего. Прозвище Счастливчик очень подходило ему. Он получил его в день своего рождения. Его отец, четвертый герцог в родословной, был на скачках в Эпсоме, наблюдая, как его жеребец Счастливый побеждает, обскакав на целый корпус всех остальных лошадей в забеге. В это самое время сквозь толпу, собравшуюся вокруг Жокейского клуба, к нему проталкивался управляющий. Он никак не мог поговорить со своим господином, которого обступили друзья и поздравляли его с победой. — Превосходно! — Великолепная победа! — Голубая лента Эпсома — твоя, и никто не заслуживает ее больше, чем ты! Герцог хотел уже направиться туда, где взвешивался его жокей, когда обнаружил возле себя своего управляющего. |
