|
Оно было запрещено со времен первого хрита по имени Тёоцзы, изобретателя боевых когтей, навсегда покинувшего мир воюющих сов. Теоцзы учил, что если совам когда-нибудь придется сражаться и убивать, они должны найти для этого иной способ. На самом деле это был самый строгий запрет, введенный хритами за всю историю Серединного царства. Всем известно, что борьба заложена в природе всех животных, не говоря уже о том, что часто она бывает жизненной необходимостью, однако совы Серединного царства не торопились соглашаться с этим, ибо любая агрессия казалась им нарушением философии великого первого хрита. По сравнению с другими совами эти голубые птицы отличались исключительным миролюбием. Тем не менее на протяжении столетий они выработали особую стратегию, оказавшуюся не менее эффективной, чем боевые когти. Вот почему, когда Тенгшу, в очередной раз вглядевшись в предрассветные сумерки, увидел, что его молитвенный цюй сорвался в небо, он укрепил желудок решимостью и почувствовал, что впервые за сто лет готов пустить в ход свое боевое искусство.
Солнце ярко сверкнуло на боевых когтях Чистых. Эти совы были вооружены, но Тенгшу это не испугало. Более того, это давало ему преимущество. Он знал, что отсутствие дополнительного веса позволит ему летать лучше, быстрее и проворнее. — Й-и-и-и-р-р-р-к! — завизжал он, голубой молнией разорвав утреннюю тишину. Это был не боевой клич, но прием, известный как «цзун-цюй», или «дыхание цюй», позволявший расширить совиные легкие, а затем, на мощном выдохе, с силой вытолкнуть тело в воздух. Тенгшу недаром обучался искусству Даньяр, или пути благородной кротости. Упражнения, которым он научился много лет назад и которые с тех пор регулярно повторял, имели одну-единственную цель: развить весь совиный организм — суставы, полые кости, мускульный желудок, легкие, сердце и даже перья — до такого уровня, чтобы сова могла с полной отдачей использовать каждую часть и каждую клеточку своего тела. Взлетая, Тенгшу повторял мантру Дань-яр: «Я — корень дерева и дыхание дракона, чистота воздуха и яркость звезд в черном дегте небес». Он чувствовал, как могучий ветер, или дыхание цюй, потоком хлынул сквозь его тело. — Что это? — ахнул Страйкер, когда стремительная синяя молния вдруг ринулась им навстречу. В следующую секунду он был оглушен страшным ударом в грудь и, потеряв сознание, рухнул на землю. Брызнула кровь, однако она была вызвана ударом о камень, на который шлепнулось бесчувственное тело лейтенанта. Даньяр применялся не для того, чтобы пролить кровь, а для того, чтобы ошеломить врага и лишить его чувств. Конечно, в ходе битвы не всегда удавалось избежать крови, смерти или увечий, однако все эти ранения крайне редко наносились заостренными когтями. Рвать врага когтями считалось худшим способом добиться победы. Несмотря на то что победа нередко достигалась ценой смерти врага, среди благородных сов считалось особой доблестью пролить как можно меньше крови. Трое Чистых, один за другим, рухнули с небес, причем не от ударов, а лишь от изумления перед увиденным. Крылья у них застыли в воздухе, а желудки превратились в камень: они просто оцепенели. Невыносимый страх сковал желудок Ниры. Что происходит? Неужели одна сова могла сотворить такое — или их все-таки несколько? Она стремительно вылетела из строя. Тенгшу в это время занимался тремя другими Чистыми, поэтому не обратил на нее внимания. На этот раз он использовал прием цзи-фан, или колючий цветок. Это был смертельный маневр, и трое сов отправились на землю следом за своим лейтенантом. Однако Тенгшу тоже почувствовал первые признаки усталости в зоне цзы, центре энергии и контроля. Он все сделал хорошо. Отряд из более чем дюжины сов во главе с огромной луноликой совой был рассеян. Разумеется, очень скоро они снова соединятся, однако Тенгшу существенно замедлил их продвижение. Все-таки он тоже не юноша, ему уже триста двадцать пять лет, и для своего возраста он сделал неплохую работу. |
