— Идем, — сказал я.

Я увидел, как Зоя поднялась из-за стола и спросила:

— Куда ты его ведешь?

— С ним хочет поговорить Пахан.

В глазах Зои мелькнуло подозрение. Я взглянул на Кису, и когда она посмотрела на

меня, я кивнул. Киса поднялась со своего места и, положив руку на плечо Зои, сказала:

— С ним все будет в порядке, Зоя. Пускай он поговорит, а ты пока посидишь с нами.

Зоя с подозрением посмотрела на меня. Я знал, что она еще не полностью доверяет

нашей семье, но со временем она это сделает.

Валентин наклонился к Зое и прошептал ей что-то на ухо. Ее плечи поникли от того, что он сказал. Затем Валентин приподнял ее подбородок и поцеловал в губы. Это все еще

выглядело странно, когда мужчина, такой грубый и изуродованный шрамами, вел себя так

мягко со своей красивой женщиной.

Он  повернулся  и,  не  оглядываясь,  последовал  за  мной.  Мы  вошли в  кабинет.  Пока

мы  это  делали,  я  наблюдал,  как  его  оценивающий  взгляд  блуждает  по  комнате, запечатлевая все в памяти.

Кирилл встал из-за стола. Как только он это сделал, Валентин напрягся.

— Валентин, — поздоровался Кирилл и указал на свободное место рядом с Заалом.

— Присаживайся.

Валентин  скрестил  руки  на  груди  и  под  пристальным  взглядом  Пахана  подошел  к

креслу и сел, Заал кивнул ему. Я тоже сел. Кирилл налил Валентину выпить.

Кирилл пододвинул водку Валентину и сказал:

— Арзиани собираются устроить здесь, в Нью-Йорке, ГУЛАГ. — Воздух в комнате

сгустился,  как  только  Кирилл  заговорил  с  Валентином  об  Арзиани.  Лицо  Кирилла

потемнело. — Мы не можем этого допустить.

—  Что  вам  нужно  знать?  —  спросил  Валентин,  и  в  его  глубоком  голосе  ясно

прозвучала ненависть, которую он испытывал к грузинской организации.

— Все, — ответил Кирилл. — Все, что ты знаешь.

— Я знаю много, — проинформировал Валентин.

Лицо Кирилла расплылось в широкой улыбке.

— Еще лучше.

Валентин поерзал на стуле и заговорил:

— Я расскажу вам все, что нужно знать, но при одном условии.

Кирилл  склонил  голову  набок,  и  я  понял,  что  он  был  ошарашен  неуважительным

ответом  Валентина.  Никто  никогда  не  договаривался  с  Паханом,  все  делали  то,  что  он

велел, без всяких условий.

Кирилл засмеялся и сказал:

— У тебя есть яйца, Валентин. — Кирилл откинулся назад. — Я слушаю.

Валентин сжал челюсть и заговорил:

— Я хочу вернуть свою сестру. Мне нужно твое слово, что мы вернем её. Чего бы

это ни стоило.

Кирилл кивнул и спросил:

— Что-то еще?

Ярость разлилась по суровому лицу Валентина, и он прорычал:

— Я убью столько Призраков, сколько смогу достать. Мне это необходимо. Пытка, скрытность или открытая война, просто позвольте мне разорвать их всех на части за все, что они сделали. Я буду самым эффективным убийцей, который у вас когда-либо был. Уж

поверьте.

Кровь  бросилась  мне  в  лицо  от  волнения  в  голосе  Валентина.  Его  тон  и  обещание

были заразительны. Я видел, как Заал кивает головой; он тоже хотел получить свою долю

добычи.