– Для тебя он теперь практически неуязвим, – улыбается Мизард. – Молоха нет здесь, Гидеон. Он удрал. Ты просто одержим и устал, а преследование продолжается слишком долго. Твоя помощь необходима в другом месте. Пусть кто-нибудь другой, с более свежим взглядом на проблему, выследит Молоха.

– Может быть, ты и права, – уступаю я.

– Да, я права. Кстати, неплохое вино. – Мизард отставляет бокал.

– Но вы мне должны поклясться.

– Мы весьма способны, инквизитор, – говорит Фенкс.

– В этом я не сомневаюсь, сэр.

– Мы найдем Молоха и свершим над ним правосудие, – произносит Лилит.

– Могу я спросить, как вы собираетесь это сделать?

– Наши агенты, – кивает Мизард, – отправлены по всему субсектору. И некоторые находят серьезные следы. Фенкс и его команда уже этим вечером покинут Танкред и направятся к Санкуру. Два дня спустя Лилит со своими людьми вылетает к Ингерану. Через шесть часов после ее отлета мой дознаватель Бэллак возглавит группу, которая займется поиском среди Мутных Звезд.

– Значит, говорите, у вас есть наводки?

– На Санкуре были обнаружены валютные счета, принадлежащие Молоху, – говорит Фенкс. – К ним обращались в прошлом месяце. Это важная улика.

– А я установила, что на Ингеране есть укрытия Когнитэ, созданные Молохом, – говорит Лилит. – Там же есть владения, принадлежащие Орфео Куллину. Кто-то пытается их продать. Это также важный след.

– Благодаря анонимному денежному переводу коллекция диодандов, собранная Орфео Куллином, была отослана на Энкейдже три недели назад, – говорит Бэллак. - Она хранилась в гостиничном номере в Петрополисе. А на текущий момент значится в качестве груза космической баржи.

– Это мне известно. Не тратьте свое время впустую. Вы просто слепы на оба глаза.

– Там поглядим, – пожимает плечами Бэллак.

– Хватит, Гидеон. Вы можете теперь остановиться и передохнуть, – говорит Мизард.

– Да, верно, – отвечаю я. – Теперь это ваша проблема. Только не приходите ко мне плакаться, когда...

– Нельзя ли мне налить еще вина? – спрашивает Мизард, поднимая бокал.

– И вы собираетесь просто так это оставить? – спросила Кара, как только Мизард ушла.

– Думаю, да. Неужели тебе и в самом деле хочется угробить остатки своей жизни на охоту за Молохом?

Она стоит возле меня во внутреннем дворе дома. Вечер протянул длинные серые тени.

– Нет, – отвечает она и смотрит на меня. – Потому что я не думаю, что на это уйдет вся наша жизнь.

– Потому что мы близки?

– Потому что мы близки. Вы верите в это, и Пэйшенс тоже. Вы чувствуете его след.

– И все-таки это только догадка. У меня нет никаких твердых доказательств. Мне было весьма неприятно объяснять все это Мизард и ее людям. Пытаться оправдать...

– Что?

– Грегор научил меня следовать своим инстинктам. Но он также предупреждал меня против того, чтобы это стало навязчивой идеей.

– Да, про это он мог рассказать, – улыбается она.

– Мы сражаемся с Зигмундом Молохом целую жизнь, Кара. Мизард права. Это дело стало слишком личным. Я становлюсь слепым. Так что мне придется отступиться. И мне не уйти от участия в восстановлении Юстиса Майорис. Они были правы в каждом слове. Более того, мне даже кажется, что они были слишком дипломатичны, учитывая сложившиеся обстоятельства. У меня есть и другие должностные обязанности. Я разбил Молоха наголову и должен тем удовлетвориться. Да, во имя Трона, пускай другие тратят свои дни на охоту за этим умалишенным выродком.

Кара качает головой и садится на одну из каменных скамей.