Но перед тем, как сесть, я снимаю бейсболку, очки, вешаю свою джинсовую куртку на спинку стула. И тут наконец, бармен видит большие красные звезды, вышитые на ней сзади. Что то видимо доходит до него, поскольку кофе нам приносят моментально, как и запотевший кувшин с изумительным морсом. А буквально через пару минут выставляют на стол и весь остальной заказ.
Похоже весть о прибытии московского гостя доходит до хозяина заведения – вскоре в зале появляется хорошо одетый полноватый мужчина средних лет, с пышными бакенбардами, как у английского дворецкого.
– Приветствую дорогих гостей в нашем скромном заведении! Вы ведь Виктор Селезнев, если я не ошибаюсь?
Я включаю дурака на полную катушку, делаю удивленное лицо.
– Нет, не ошиблись. А как вы меня узнали? У вас же здесь в Ричмонде все наши афиши или содраны или изуродованы до неузнаваемости?
Дяденька аж поперхнулся под моим наивным взором! И главное, возразить то мне нечего – в пяти метрах от входа в его ресторан именно такая изодранная афиша и висит.
– Ну, мы же смотрим новости – находится он – к тому же по радио ваши песни крутят с утра до вечера. Простите, я не представился: Семен Ипполитович, хозяин этого ресторана.
И тут словно по заказу по радио начинает звучать наше «Шоу…» – вот захочешь, такое не подстроишь!
– Очень приятно! – улыбаюсь я во весь рот – Может присядете и составите нам компанию? Кофе у вас действительно отменный! Я уже попробовал. В нашем отеле такого нет. И оливье выше всяких похвал. В Москве такой если только в Национале готовят.
Семен Ипполитович польщенно улыбается и велит официанту принести ему кофе.
– У вас здесь по вечерам играет живая музыка? – показываю я вилкой на небольшое возвышение в углу зала с колонками по бокам.
– Конечно, у нас даже есть свой собственный коллектив музыкантов.
– А что они исполняют?
– В основном русские песни разных лет. Ведь люди затем и приходят к нам, чтобы ощутить настоящую русскую атмосферу и услышать вживую песни, которые играют только у нас.
– Да?! – изображаю я удивление – Интересно было бы послушать!
– Так приходите сегодня вечером, будете почетным гостем! Может, и сами что то исполните?
Сергей Сергеевич одаривает меня возмущенным взглядом, в котором четко читается: «Даже не вздумай!!!». Ну, я и сам не дурак. Представляю, что со мной в Москве сделают, если узнают, что я пел в эмигрантском ресторане! Распнут и не поморщатся. Сотрут в порошок, и мне никакие высокие покровители не помогут. Это уже антисоветчина в чистом виде.
– Простите, но в ресторане мне петь строго запрещено контрактом. Не мне вам рассказывать, как американские продюсеры следят за его неукоснительным исполнением.
Семен Ипполитович сочувственно кивает.
– Жаль. Было бы очень интересно. Мы так редко видим новые пластинки из Союза. Говорят, что у вашей группы и на русском много хороших песен – это правда?
– Да. Я вообще много пишу, и не только для своей группы. Мои песни поет и Лев Лещенко, и Эдита Пьеха. А нынешняя прима советской эстрады Людмила Сечина с моими песнями большой диск выпустила. Неужели никто их пластинки сюда не привозит? – продолжаю я «удивляться», подводя Семена Ипполитовича к нужному мне решению.
Хозяин ресторана лишь удрученно развел руками. И тут я осторожно закидываю наживку.
– Было бы у вас здесь какое нибудь другое помещение, можно было бы организовать встречу со слушателями. У нас ведь во многих городах Америки есть свои фанатские клубы. Мы могли бы исполнить несколько новых песен на русском языке – этого как раз контракт не запрещает. В рамках общения с фанатами.
– Так у нас есть свой культурный русский центр! – воодушевился Семен Ипполитович – И там вполне подходящий небольшой зал со сценой. |