|
Извиняюсь перед именинницей за опоздание, вручаю очередной стильный букет, добытый Розой Афанасьевной, и фирменный пакет от Диор с подарком. Галина Леонидовна, как девчонка, нетерпеливо разрывает тонкую папиросную бумагу, в которую упакована шикарная светло-коричневая сумка из натуральной кожи крокодила и восхищенно восклицает
— Ох, красотища-то какая…! А то…! Львова выбирала, а у нее со вкусом полный порядок. Ну, и стоила эта «красотища» соответственно… — Угодил, негодник, тете Гале! Иди-ка сюда, я тебя расцелую, дорогой мой! «Тетя Галя» уже немного подшофе, но все пока в рамках приличий. После троекратных лобзаний в щеки меня усаживают за стол между Чурбановым и Игорем Кио. Судя по всему, мой рейтинг в этой семье растет прямо на глазах. Как опоздавшему мне наливают бокал шампанского и предоставляют слово для поздравления юбилярши. Ну, со словами у меня полный порядок. Я от души поздравляю Галину Леонидовну, желаю ей всего-всего-всего, отдельно благодарю за участие, которое она приняла в становлении нашей группы. От моих искренних слов на глаза юбилярши набегают слезы, и я снова удостаиваюсь ее материнских лобзаний. Нда… видимо любовь к поцелуям в этой семье тяжелое наследственное заболевание… За столом сегодня непривычно тихо. Все разговаривают вполголоса, не слышно смеха, и сама именинница выглядит грустновато. Да уж… новости из кремлевской больницы не располагают к веселью. Но это ведь не повод портить человеку юбилей? Что она не заслуживает немного веселья? Ну, хоть немного…! Доедаю салат, заботливо положенный мне на тарелку юбиляршей и с показной тщательностью вытираю салфеткой губы. Все взгляды тут же с надеждой устремляются на меня, и я не подвожу дорогих гостей — А где там моя подруга — Кремона Шестиструнная…? «Подруга» уже предусмотрительно вынута из чехла и ждет меня не дождется в кресле. Беру ее в руки, перебираю струны. — Что изволит заказать именинница своему верному менестрелю?! Ну, мог бы и не спрашивать собственно… И Галина Леонидовна, и ее гости дружно желают услышать от меня патриотически- примирительную песню. А кто я такой, чтобы отказать юбилярше? «Не валяй дурака, Америка!» идет на ура и значительно поднимает градус настроения за столом. Именинница оживает на глазах, улыбка уже не сходит с ее лица. Так, нужно срочно закрепить результат хорошей домашней заготовкой. Тут очень кстати Юрий Михайлович интересуется у меня — Вить, в Италии ты пел на итальянском, в Англии и Америке на английском, а что будешь делать в Германии? Немецкого языка-то ты не знаешь? — Ну, какие наши годы, начну учить! Особенно, если меня все-таки отпустят в Кельн — я страдальчески смотрю на Щелокова, но мой взгляд игнорирют — А пока просто буду петь с сильным немецким акцентом. Все смеются, Чурбанов улыбаясь, уточняет — А это как? Сделав крайне серьезное лицо, произношу, изображая сильнейший акцент — Немьецкая нарот-тная пьеснья про любофф. — Нет, а что?! Если эта песня не про любофф, то киньте в меня камнем. Добавляю рисуясь — Страдательно — криминальная… Народ начинает хихикать, даже не дожидаясь самой песни. Наигрываю простенькое вступление и дурашливо затягиваю с «немецким» акцентом: К жене пришёл молодой любовник, когда муж пошёл за пивом. К жене пришёл молодой любовник, когда муж пошёл за пивом. Когда муж пошёл за пивом. И сразу же выдаю припев: За пивом, за пивом ца-ца! Тра-ля-ля-ля, когда муж пошёл за пивом. За пивом, за пивом ца-ца! тра-ля-ля-ля, когда муж пошёл за пивом. Следует второй короткий куплет, а припев мы уже все исполняем хором. |
