Японцы прибудут с минуты на минуту, и в саду все уже готово для их встречи: стол с белоснежной скатертью, накрытый для чаепития, ящик с минералкой, засыпанный колотым льдом, и поднос с фужерами, прикрытыми хрустящей накрахмаленной салфеткой. Все по высшему разряду. Я в обычных светло-голубых джинсах и белой футболке. Хотел ради прикола бабочку себе на голую шею нацепить, но решил не нервировать товарищей из ЦК, сопровождающих японскую телевизионную группу. Они и джинсы-то хотели заставить меня заменить на обычные брюки от костюма, но здесь я уже уперся. Хватит того, что они мне список вопросов вручили, а главное — моих ответов на них. Совсем за малолетнего идиота меня держат! И как я только раньше без их шпаргалок жил…?

Съемочная группа явилась точно к назначенному времени, будто с секундомером за забором поджидала. И все японцы, как один в официальных костюмах. Жара на улице, а они в своем репертуаре — в темных пиджаках и при галстуках. Цековцы наши тоже при полном параде. Ну, этих-то мне совсем не жалко, в отличие от японцев, их сюда вообще никто особо не звал, сами приперлись. Знакомимся с японцами под бдительным присмотром товарищей со Старой площади, еще раз обговариваем примерный сценарий интервью, которое будет идти на русском языке — специально для этого с группой приехал переводчик. Я, как радушный хозяин, предлагаю всем минералки, давая журналисту отдышаться с дороги, а операторам не спеша выставить свет…

Вопросы мне сначала задают самые простые: какое впечатление оставила у меня Япония и японская публика, насколько трудно нам было выступать на такой большой арене, как Будокан и на огромном стадионе в Киото. Японцы благодарят нас за прощальный подарок зрителям — песню «Каникулы любви» в исполнении Лады и Александры. Оказывается, клип до сих пор постоянно крутят по ТВ, популярность у него огромная. Наконец, доходит дело до вопросов о Хатико. Похоже, у моего пса в Японии уже есть свой личный фанклуб. Приходится продемонстрировать его гостям. Японцы в полном восторге от подросшего пса, и сильно удивлены, что он такой послушный и воспитанный. Они почему-то свято уверены, что их акито-ино очень своенравны и плохо поддаются дрессировке.

На удивление японцев, я лишь ехидно усмехаюсь. Можно подумать у бедного Хатико был выбор. Вы поживите хотя бы с недельку в одном доме с Имантом Яновичем, сами начнете по команде тапочки приносить. Нет, поначалу песик, конечно, попытался отстоять собственную независимость и даже прикинуться глуповатым созданием. Ага… только с суровым дядей Имантом этот номер не прошел. Да, и все остальные, кроме мамы, проявили выдержку. Так что теперь мы гордо демонстрируем японским гостям все достижения щенка. И я только посмеиваюсь, глядя, как старательно Хатико исполняет мои команды «сидеть», «лежать» и «рядом». Да уж малыш, здесь тебе не родная Япония, привыкай к суровой российской действительности… Впрочем, стоило мне произнести команду «вольно!», как пес тут же сорвался с места и принялся ураганом носиться по саду. Бабочек-то со стрекозами тоже кто-то должен строить, а то распустились совсем — летают, где хотят.

Японцы с умилением снимают резвящегося Хатико, первая часть интервью потихоньку близится к завершению. Продолжение в студии намечено на завтрашнее утро.

— Виктор! — вижу, как из дома спешит ко мне Екатерина Васильевна — тебя срочно к телефону!

— Кто?

— Григорий Давыдович! Я попросила его перезвонить, объясняла, что у тебя интервью, но он говорит, что это очень срочно.

Извиняюсь перед японцами, бегу в дом. Ну, что там еще могло случиться? Хватаю трубку, лежащую рядом с телефоном.

— Алло!

— Виктор… — голос Клаймича глухой, он словно говорит с большим трудом — Вера в Париже погибла.