Изменить размер шрифта - +
Тем более песню надо переделать. Ну не пропустят худсоветы "Но под вечер обходя заведенья...". Нужно что-то вроде:

Я живу теперь и тихо, и складно

В шуме улиц следуя тенью

Довольный собой, я поднимаю взгляд и вижу в дверях репетиционного зала хмурого Щелокова. За ним стоят Павлов и Киселев.

- Ну, здравствуй, Витя! - в полной тишине, со злым выражением на лице произносит министр - Все песенки поешь?!?

 

---

 

 

---

Есть три реакции на стресс и агрессию. Первая - убегание. Вторая - встречная агрессия. Наконец, третья - ступор. Некоторые животные так научились изображать из себя мертвых, что хищники брезгуют ими отведать. Мой "режим бога" внезапно куда-то испаряется, и я впадаю в натуральный ступор. Не очень хорошее качество для боксера, который претендует на олимпийские медали.

Спасает ситуацию Клаймич. "Искренняя" радость от приезда высоких гостей, знакомство с коллективом, демонстрация студии. "Стена славы", где уже висят наши итальянские фотографии, производит впечатление. Пожимая руки сотрудникам и поздравляя с победой в Сан-Ремо, Щелоков постепенно расслабляется и, попав в переговорную, выглядит уже не столь грозно. Галстук ослаблен, морщины на лбу разгладились. "Тяжи" заносят дополнительные стулья, рассаживаемся. Начинает, тем не менее, министр сердито:

- Савченко в больнице. Закрытая черепно-мозговая травма, тяжелое сотрясение мозга.

Клаймич удивленно смотрит на меня. Я ему рассказывал о воскресном бое, но без подробностей. Павлов и Киселев хмурятся, разглядывают потолок

- Мне, конечно, очень жалко Виктора... - выхожу из ступора я. - Но это бокс...

- А страну тебе не жалко?? - взрывается Щелоков. - Сборной через три дня лететь в США. По несколько боев с американцами в каждом весе! В трех городах! И кого теперь посылать вместо Савченко?!

- Такие матчи по боксу, СССР - США, у нас с 69-го года проходят, - пояснил в ответ на мой ошарашенный взгляд Павлов. - Договорились с американцами, утрясли регламент... В этом году первый матч в Лас-Вегасе. Двадцать восьмого января. Второй в городе Лафайетт, штат Луизиана. Последний, заключительный, в городе Трой, штат Нью-Йорк - третьего февраля.

Мы с Клаймичем переглянулись. Нью-Йорк! "Мы - мир"! Григорий Давыдович понимает меня с одного взгляда.

- В весе 71-75 килограмм Савченко уверенно побеждал американцев. - Вновь подключается председатель Госкомспорта. - Трансляция по телевидению, репортажи в газетах, пропагандистский эффект... Советский спорт - самый лучший.

- Из 11 человек сборной - тяжело вздохнул Киселев. - Я твердо уверен в пятерых-шестерых. С Савченко было семеро. Рыбаков, Львов, Тимофеев... Еще пара молодых. Но без Савченко... Можем проиграть в финальном зачете. Позор на всю страну. Не нужно было устраивать этот спарринг!

Тренер сборной зло смотрит на Павлова. Тот на министра.

- Короче. - Щелоков категоричен. - Ты, Витька, напортачил - тебе и исправлять. Полетишь в Штаты, вместо Савченко, спасать престиж Родины. Товарищи меня поддержали, другого выхода нет.

- А как же возраст, виза, выездная комиссия?! - я удивленно развожу руками, играя на публику.

- Мы все берем на себя, - успокаивающе кивает Щелоков. - Сегодня сам позвоню послу. Хорошо покажешь себя с американцами - поедешь с Алексеем Ивановичем, - министр кладет руку на плечо расстроенного Киселева. - На чемпионат Европы. А там и до Олимпиады недалеко.

- Хорошо. Но я еду с Лехой и Ретлуевым. - Иду ва-банк. - Они меня "вырастили" как спортсмена - им и принимать "зачет". И это... С ними, я никогда не проигрываю!

- Какой еще Леха? - взвивается Павлов. - Программа поездки утверждена, билеты куплены... Я еще понимаю -- Ретлуев, чемпион Союза...

- И это еще не все - я смотрю прямо в глаза Щелокова.

Быстрый переход