Но видимо организаторов такие мелочи не смущали, или же стульев в зале оказалось больше, чем участников проекта. Нет, все оказалось проще - некоторые артисты, включая и Пугачеву, гастролировали по просторам нашей необъятной Родины и должны были подтянуться ближе к финалу. Потекли занудные речи с повторением того, что я уже слышал в стенах ЦК. Проект государственной важности, бу-бу-бу, ...бу-бу-бу... Присутствующие пытались удержать на физиономиях выражение крайнего внимания, но далеко не всем это удавалось. В первых же фразах из президиума прозвучало "гражданский долг" и "бесплатно" - после этого у многих появилось довольно кислое выражение лица. Видимо заметив это, один из чиновников решил поднять градус сознательности среди мэтров.
- Товарищи, хочу сообщить вам, что присутствующий здесь ваш молодой коллега Виктор Селезнев недавно перечислил 20 тысяч рублей детскому дому. Вот с кого нам всем надо брать пример! Это достойный поступок настоящего советского артиста!
И эта цэковсая сволочь первой захлопала в ладоши, призывая присутствующих дружно выразить свое восхищение поступком комсомольца Селезнева. Раздались довольно жидкие аплодисменты, сквозь которые я отчетливо расслышал чье-то шипение
- ...Деточкин нашелся...
- С таких-то доходов и немудрено...
- Надеюсь, вы последуете примеру Виктора и перечислите часть своих гонораров в Фонд Мира. Ваши доходы вполне позволяют это сделать.
Ну, все...! Теперь я у них точно враг номер один. Такой подлянки мне добрые "коллеги" не простят. ...А, наверное, оно и к лучшему. Начнут мелко пакостить на проекте, чтобы показать мою полную несостоятельность, как музыканта, а мне только этого и надо.
...Наконец, цэковцы откланялись, и мы перешли к делу. Прослушали еще раз нашу запись "Здравствуй мир!" и получили партитуры. Заглянув в розданный нам текст с распределением слов, я нервно вздрогнул. В проект впихнули всю кремлевскую обойму певцов, их там сейчас было больше, чем строк в самой песне. Хорошо еще, что не больше, чем букв во всех словах. Организаторы перекроили все. Первые две строчки куплета достались не Лещенко, а мне и Хилю, правда, следующие две - Сенчиной, как я и планировал. А вот потом вместо Веры и Лады поставили Толкунову и Пьеху. Завершал первый куплет теперь Богатиков (ну, куда же без этого члена худсовета по эстраде при Минкульте!) и непотопляемый Кобзон, внося своими громогласными баритонами ненужный пафос в главные слова песни. Даже не представляю, каких интриг Кабзону это стоило, и странно, что он не прорвался еще и на первую позицию.
Звукотехники включили минусовку, народ начал распеваться. Разумеется, первый кто сел в лужу был Кобзон. Он пропел фразу "Здравствуй мир..." с тем же выражением лица и с тем же пафосом, что и "не думай о секундах свысока...". Также важно выставил ногу вперед и остекленело выкатил глаза, словно у него на все случаи жизни только одна манера исполнения, и ему абсолютно все равно, что сейчас петь. С таким же успехом он мог бы затянуть сейчас и: "Союз нер-р-рушимый ..." Нет, даже жалко, что цэковцы ему не отдали мои первые две строчки, вот так и вижу, как он громогласно затягивает своим баритоном, набирая в грудь побольше воздуха: "Мир-р-р пр-р-роснулся, как р-р-ребенок, и тут же без перехода "...наступит вр-р-ремя сам поймёшь навер-р-рное...". От этой веселой мысли мне захотелось совершить что-нибудь хулиганское, например, "нечаянно" сбить с головы Кобзона шиньон, прикрывающий его проплешину. Пожалуй, это внесло бы здоровое оживление в репетиционный процесс.
Со вторым куплетом тоже все получилось еще хуже, чем с первым. Бедному Лещенко оставили всего одну фразу сразу после меня, Ротару получила самою короткую строчку в песне, а моих девочек вообще отправили в массовку петь припев. Когда же рядом вступила Роза Рымбаева, я чуть не подпрыгнул на месте. Не знаю уж, какое у нее "лирическое сопрано", но оглушила она меня знатно. |