Пройдя чуть дальше, я увидел трупы снорков. Эти тоже без своей порции не остались. Похоже, зомби и «попрыгунчиков» угостил один и тот же «благодетель» — из снайперской винтовки. Уж не Несси ли?.. Возможно. По имеющейся информации, стреляет он великолепно.

Обогнув озеро, я решил сделать перекур. Срочно требовалось отдохнуть. Волочить за собой «деревянную» ногу — та ещё пытка. Заодно и осмотрюсь.

Скользя взглядом по влажной, уже начинающей раскисать земле, я приметил одну странность: возле очередного скопления аномалий чётко виднелись следы ботинок. Они были необычайно глубокими, словно кто-то специально наступал посильней, желая хорошенько наследить. Примечательно, что поблизости никаких других отпечатков не было. Наследивший сразу оказался у аномалий? Что-то не верится.

В душу закралось противное чувство. Мне вдруг начало казаться, что со мной играют. Впрочем, почему казаться?

Со всеми нами играет Зона…

Кряхтя, я подтащился к следам. Судя по внушительности отпечатков, у их «автора» размерчик ноги никак не меньше 45-го. Выходит, наследивший — верзила тот ещё.

«Трамплины», «карусели» и «жарки» располагались очень близко друг к другу. Я бы не рискнул пойти между ними, если бы не следы, которые пролегали между аномалиями. Кто-то здесь прошёл, причём успешно — ни крови, ни останков. Спасибо тебе, неизвестный ходок!

Эти следы были для меня в некотором роде поводырём, лучом света в тёмном тоннеле — я осторожно наступал точнёхонько в отпечатки подошв и медленно, но верно, всё-таки преодолевал опаснейший участок.

Всё это время не покидало ощущение, что эти отпечатки оставлены специально для того, кто пройдёт следом. Возможно, эти «росписи» — некий знак, который я должен правильно истолковать. Только вот «правильно» — понятие неоднозначное. Кто-то считает правильным разделить по-братски последнюю банку тушёнки, кто-то — пристрелить напарника за хабар. Что есть «правильно»? Вопрос философский, а все по-настоящему философские вопросы не решаемы в принципе, сколько ни ломай голову.

Я бы в любом случае не успел ответить, потому что после преодоления аномалий из близлежащих кустов показался ствол «калаша». Я рухнул и вовремя вжался в почву — пули свистнули выше, где-то на уровне моей груди. Конечно, хорошо, что стрелявший промазал, да только вот прямо за мной — аномалии. Отступать некуда, сзади тот ещё «заградительный отряд».

Перспектива стать жертвой только что пройденной ловушки меня не прельщала. Как обидно будет угодить в не вовремя разбуженную каким-то кретином аномалию! Чувство нестерпимой обиды и страх, вызванный дыханием смерти в лицо, заставили меня вскочить и поскакать вприпрыжку. Даже не знаю, как я смог бежать. Наверное, «деревянная» нога в тот момент наплевала на своё состояние. В противном случае не сгибалась бы на бегу, а она работала похлеще здоровой.

Я бежал вперёд, перепрыгивая лужи, как заправский снорк. Выглядел, наверное, необычно, если зомби, сидевший по-турецки прямо в грязевом пятне, выпучил на меня свой единственный уцелевший глаз. Интересно бы посмотреть на реакцию снорков. Хотя ну их! Вряд ли они примут меня за своего, я же сигаю без противогаза на башке.

Очередное приземление получилось крайне неудачным: подошвы, едва соприкоснувшись с травой, резко поехали вперёд, как по льду, и увлекли за собой тело. Я даже не успел сообразить, почему это внезапно перед глазами оказалась не земля, а затянутое вечно хмурыми тучами небо.

…Из ступора меня вывели протяжные «Ура-а-а!».

Я резко вскочил и бешено завертел головой.