— Я могу объяснить! — крикнула я, ловя свечу, покатившуюся по полке к Рыбке. Но это явился Пирс, отбрасывая волосы с глаз и держа в руках два больших кофе. — Идиот! — зашипела я, потому что свеча докатилась до кучи листков, и они вспыхнули.

— Молнией пролетел по градам и весям, любезная ведьма, — ответил Пирс, смеясь и протягивая мне кофе.

Господи, да уж хоть бы говорил нормально. Я раздраженно смела горящие куски с полки, наступила на них, когда они упали на пол. К хаосу примешался запах горящего пластика, и я схватила чашу с водой, вылила на огонь. Заклубился черный дым, выедая глаза, но он замаскировал вонь горящей туфли — нет худа без добра.

— Кретин! — заорала я. — Ты хоть понимаешь, что будет, если Ал вернется, а тебя нету? Ты настолько неосмотрителен или ты просто дурак? Надевай обратно!

Я со злостью бросила в него браслет заговоренного металла. Руки у него были заняты, и он отступил в сторону. Со стуком браслет ударил в гобелен и звякнул об пол. Рука Пирса, протягивающая кофе, смущенно опустилась, энтузиазм угас.

— Я не хотел огорчать тебя, любезная ведьма.

— Я тебе не любезная!

Не замечая кофе, я посмотрела на мокрый бумажный мусор на полу. Наклонившись, я сдернула со стола посудное полотенце, чтобы убрать воду. Пахнуло итальянским кофе с малиной, и у меня заурчало в животе.

— Рэйчел… — вкрадчиво начал Пирс.

Разозлившись, я не стала на него смотреть, только вытирала пол. Встав с пола, бросила с отвращением полотенце на стол — и застыла. Бутыль с аурой уже не была зеленой.

— Рэйчел?

На этот раз это уже был вопрос, и я подняла руку, пробуя воздух на вкус, а глаза у меня жгло. Блин, я же сожгла имя и всю себя полила заряженной водой.

— Кажется, я влипла, — прошептала я, чувствуя, как у меня горит кожа. Завопила, стала хлопать себя по одежде. Чужая аура просачивалась через мою, пропитывая мне душу — и сжимая, и мне стало страшно.

Черт, черт, черт!

Я оживила проклятие. Ой, как же я влипла… Но ощущалось проклятие неправильно: оно жгло! Демоны — неженки. Их магия всегда безболезненна — если делать все правильно. Господи, я что-то сделала не так!

— Рэйчел?

Пирс тронул меня за плечо. Я посмотрела ему в глаза — и согнулась пополам, ахнув.

— Рэйчел! — крикнул он, но я не могла ответить — старалась дышать. Мертвец, имя которого я писала своей кровью — в бутылке не аура его была, а душа. И эта душа хотела новое тело. Мое. Сволочь Ал соврал мне. Надо было поверить своему чутью и расспросить его. Он говорил, что это аура, а это оказалась душа, и душа эта злилась!

Мое! — прозвучало в наших совместных мыслях. Стиснув зубы, я согнулась пополам и подключилась к лей-линии. Когда-то мною пыталась завладеть Тритон, и я ее выжгла ударом энергии. Зашипев, когда в меня рванулся сцинтиллирующий поток, наполняя вкусом горящей фольги, я ощутила, как фыркнула, радуясь энергии, проникшая в меня сущность. Мое! — настойчиво повторила душа, и связь мою с линией отрезало. Я пошатнулась, упала на колени на холодный мрамор. Она захватила управление, оттеснив меня!

«Нет!» — подумала я, мысленно пытаясь ухватиться за линию и находя только пустоту. Заболело в груди — сердце забилось в новом, более быстром ритме. Что за фигня такая? Что за разум сделал душу столь целеустремленной? Невозможно… невозможно ее остановить!

— Рэйчел!

Слезящимися глазами я заморгала на расплывающегося Пирса.

— Убери. Убери ее из меня!

Он резко повернулся, увидел несгоревший пергамент на столе. И глоток воды оставался в чаше.