|
Это было видно еще и по тому, что немедленно погнал было отряды на новый штурм, нужно заново отбивать захваченный было Баббенбург, однако на небе полыхает красное зарево, солнце зашло, и на мир опускается недобрая тьма… Я слышал, как в лагере протрубили отбой, и отряды с явным облегчением начали возвращаться обратно. Норберт докладывал о расположении войск противника, ночью вряд ли начнут штурм, хотя разъярены такой неудачей в самом конце, когда оставалось вроде бы только дожать, однако к утру нужно быть готовыми. Зигмунд, отправив братьев устраиваться на ночь, оставался при мне, стараясь понять наши шансы. Норберт сказал ему бодро: — Вы успели вовремя, сэр Лихтенштейн. — Надеюсь, сэр. — Теперь будет легче, — сказал Норберт. — Из Турнедо идет большая армия герцога Клемента Фицджеральда, вы его видели. — Хорошая новость, — ответил Зигмунд, но на лице его не отразилось особой радости, словно и без Клемента справились бы. — За Клементом подойдут еще, — добавил Норберт. Зигфрид выслушал с интересом, но покачал головой и повернулся ко мне. — Я ничего об этом не знал, — произнес он почтительно. — Ваше высочество, я успел раньше потому, что мои земли, как вы помните, на границе Турнедо с Варт Генцем. Ваш Клемент должен был пройти мимо моих владений через неделю после того, как я поспешил в Бриттию. — Он придет раньше, — заверил я, — чем через неделю. — Каким образом? — Он ведет только армию, — пояснил я. — Без обоза. И что нам здесь нелегко… знает. Или просто понимает. — Прекрасно, — сказал он с энтузиазмом. — Тогда и дадим бой! Я помню сэра Фицджеральда, знатный воин!.. Он уже герцог? — Со мной люди растут быстро, — обронил я скромно. Он взглянул на меня с интересом, тяжелое крупное лицо расплылось в сдержанной усмешке. — Как и вы, ваше высочество. — Для чего мы и живем, — ответил я высокопарно, — если не стараемся доставить радость друг другу? Он поклонился. — Ваше высочество, мы будем стараться доставить вам радость нашим верным служением вам. — Рассчитываю на вас, сэр Лихтенштейн, — ответил я. — Служите верно, и родина в моем лице вас не забудет. Он откланялся, понимая, что долго занимать пустячной беседой всегда занятого лорда неприлично и даже непристойно, а я смотрел ему в широченную спину и напряженно думал о его землях, спор из-за которых весьма осложняет отношения Турнедо и Варт Генца. Еще один лишний камушек на чашу весов, сказал я себе мрачно, чтобы понятия «Турнедо» и «Варт Генц» стали только географическими. Со стен города видно, как и при свете костров на стороне мунтвиговцев наблюдается вялое и очень разочарованное шевеление. К главному шатру то и дело подъезжают военачальники, а между городом и лагерем теперь расположились, как понимаю, наиболее боеспособные и стойкие отряды. Катапульты пока молчат, до требушетов Зигмунд и его люди добраться не сумели, да не было такой задачи, потому первые камни в сторону города полетели, как только оверлорд Гайгер получил исчерпывающие сводки о положении дел. Норберт поднялся ко мне на стену и сразу сказал раздраженно: — Хоть толку от них и никакого, но раздражают! В следующий раз доберусь… — Думаю, — ответил я, — требушеты охраняют не меньше, чем самого оверлорда. |
