|
Витерлих торопливо поднялся. – Я пойду на стену, – заявил он. – Или сразу на ворота! Будет великое чудо, если гость в самом деле прибудет. Я такое хочу видеть с самого начала. И сам приведу сюда. Сэр Гримоальд милостиво наклонил голову. Взгляд его говорил, что хоть чем-то племянник будет полезен, хотя это могли бы сделать и слуги. По незримому мне знаку вошел хмурый молчаливый слуга, расставил на столе три строго иерархизированных кубка: один высокий и два пониже, однако с одинаковой емкостью и даже с одинаковым числом рубинов в основании. Так же молча наполнил вином и удалился, оставив нам кувшин. – Сэр Ричард, – сказал Арнульф, нарушив тяжелое молчание, – можно узнать ваши планы? Я пожал плечами. – Конечно, можно. Он подождал, но я помалкивал, наконец он сообразил, что я уже ответил, задал другой вопрос: – Итак какие у вас планы? – Дождаться третьего гостя. Он поморщился. – Я не о такой мелочи. Как вообще… ну, войско, захват королевства… – Я отвечу, – сказал я, – но вы же понимаете, что это не тот ответ, которому можно верить. Скажем, я просто беру землю, потому что сейчас в эпоху такого кризиса лучше вкладываться в недвижимость, она недооценена, стоимость ее еще будет расти. Он покачал головой. – Никогда не ломайте забор, – сказал он, – не узнав, зачем его поставили. Вы же проделали в заборе огромную дыру. Я имею в виду ваш тоннель. – Контроль полный, – заверил я. – Его можно обрушить в любой момент. К примеру, когда в него вступит императорская армия. Как я понимаю, король хочет, чтобы его информировали честно, беспристрастно, правдиво и в полном соответствии с его взглядами? Так и можете передать. Он буркнул: – Пока что сила на вашей стороне. Но здесь пока еще не высадились императорские войска… – Для меня не важно, – отпарировал я, – на чьей стороне сила; важно то, на чьей стороне право. – Право, – сказал он и поморщился, – законы… мораль… церковные запреты… Христос умер, но кого он своей смертью спас? Я возразил: – Христос умер не для того, чтобы спасти людей, а для того, чтобы научить их спасать друг друга. Но это сложная тема, не стоит в нее углубляться. Это дипломатия занимается проблемами выживания в будущем столетии, а политики смотрят, как дожить до пятницы. Давайте доживем… Дверь распахнулась, вбежал молодой слуга. Лицо такое же ошалелое, какое было у Витерлиха, но спохватился, одеревенел и доложил громко: – Ваша светлость, к вам гость!.. Сэр Гримоальд осведомился: – А… мой племянник? – Сопровождает гостя! Граф кивнул. – Пусть войдут. В коридоре послышались шаги, появился улыбающийся Витерлих. С ним быстро шел невысокий человек с закрытым маской лицом. Сердце мое застучало чаще, ноздри издали уловили аромат знакомых духов. Сэр Гримоальд поднялся, прямой и строгий. Голос его прозвучал так же ровно, словно это он сам был у себя дворецким: – Прошу вас за стол, незнакомец. Маску можете не снимать. Гость ответил щебечущим женским голосом: – Бесполезно! Мой милый друг сэр Ричард меня узнал сразу!.. Одним движением она сняла маску, на меня взглянули смеющиеся глаза разрумянившейся от бурной скачки леди Бабетты. Голубой полукафтан красиво облегает ее тонкий стан, поддерживая пышную грудь и поднимая ее еще выше. Я невольно задержал взгляд на выглядывающих полушариях чуть дольше, чем нужно, что Бабетта моментально заметила. Едва уловимая улыбка тронула ее полные красиво вылепленные губы. – Дорогой сэр Гримоальд, – произнесла она с чувством, – как хорошо, что вы есть на свете! Да еще здесь, в Ундерлендах. |
