|
Здесь все скупые и жадные, потому сочтут, что мы собираемся отступить, забрав все ценное, а громоздкое оставить…Он бросил беглый взгляд на сразу застывшее лицо принцессы, перевел его на пирующих, снова посмотрел на императорскую дочь, на этот раз уже с огромным уважением.— Сэр, — сказал он с чувством, — ее высочество абсолютно правы. Позвольте немедленно принять меры, пока слухи еще не покинули пределы дворца?— Действуйте, — сказал я. — Если нужно… то и жестко.Он поклонился и немедленно исчез, а я повернулся к Аскланделле.— Спасибо за сотрудничество, ваше высочество.Она надменно искривила губы.— Что вы себе такое надумали? Я с вами не сотрудничаю! Вы наглые и грубые враги, подлые захватчики чужих земель!— Ну да, — согласился я мирно, чувствуя сладость победы, — конечно же, чужие земли может захватывать только Мунтвиг. Да еще, видимо, император Вильгельм.Она снова вскинула брови.— Император?.. Император никогда не захватывал чужие земли!— Почему? — полюбопытствовал я.— У него их достаточно, — отрезала она.— Тогда терял? — поинтересовался я. — Мир такой… кто не приобретает, тот теряет.Она произнесла с поистине императорской небрежностью:— Он не терял.— Разве император Вильгельм правит всего неделю? — спросил я. — Как-то мне пришлось слышать о нем… уже давно.Она посмотрела искоса.— Не пытайтесь что-то выведать, принц.Глава 4Удалой пир я покинул почти в полночь, но едва вышел из здания, во дворе наткнулся на группу всадников в легких и тяжелых доспехах. Вперед выехал Зигфрид и сказал непререкаемым голосом, словно он здесь король, а я вообще неизвестно кто:— Ваше высочество, отряд сопровождения собран!Я с тоской оглядел рыцарей; Зигфрид собрал лучших из лучших рыцарей, сотню лучников и двадцать арбалетчиков, а также с полсотни лордов, что считают своим долгом сопровождать сюзерена, куда бы того ни понесло.— И охота вам ночью, — пробурчал я, а они ответили нестройным хором, что да, охота, еще как охота, они счастливы, с готовностью послужат и отдадут жизни…От них распространялось мощное облако винных паров, я чуточку успокоился, все-таки не совсем лишил пира, все напротив: и погуляли, и приключение какое-то среди ночи…Над головой угольно-черное звездное небо, с утра будет морозец, копыта звучно стучат по мерзлой земле, за спиной встревоженно фыркают кони, ночная скачка в темноте дневным животным никак не нравится.Болото я узнал по тому, что там нет деревьев, а когда подъехали ближе, увидел, как из грязно-желтого льда торчат промерзлые стебли болотных растений.— Подождите здесь, — велел я.Палант, возглавивший отряд сопровождения, горячо запротестовал:— Ваше высочество, мы не можем позволить вам подвергать жизнь опасности…Граф Андреас Райсборн, один из молодых и амбициозных героев, уточнил учтиво, но твердо:— В одиночку.— Да, — подтвердил Палант поспешно, — в одиночку! Позор будет преследовать нас всю жизнь.— Палант, — сказал я, — про твои сапоги я помню, но, поверь, у меня там личная встреча. Интимная, можно сказать. Потому присутствие даже лучших друзей нежелательно.Его глаза округлились.— Ваше высочество… с дамой?— Да, — ответил я, — с местной. Да воззавидует сэр Растер!Граф Райсборн только вертел головой, не понимая намеки ни про сапоги Паланта, ни насчет славы Растера, остальные рыцари благоразумно помалкивали.Арбогастр двинулся по льду, а когда тот тут же проломился под нашим совместным весом, сделал рывок и понесся стрелой, оставляя за собой только хруст и треск. |
