|
Из болота часто торчат заросшие травой кочки с промерзшим мхом, кое-где даже выступают, как спины доисторических животных, островки земли, там иначе хрустит под копытами, промерзлая корочка лопается со смачным хрустом, будто прожаренные ломтики хлеба, но холодный воздух дует в лицо, взметывает мелкие колючие снежинки, я чувствую, как иногда бьют в лицо… но так, не слишком; доспех Нимврода дает ощутить, что это снежинки, но защищает даже от их крошечных уколов.Слева, где гладь грязно-желтого льда, донесся сильный треск, я тут же придержал Зайчика. Под нами качнуло, а в том месте, где трещало, взметнулись жаркие струи воздуха, превращая лед в пар.Обнажилась широкая впадина с сухой землей, что пошла неприятными трещинами. Со злобным шипением в небо ударил широкий столб багрового пламени. В нем проступила массивная фигура красного гиганта с чудовищно переразвитой мускулатурой и короткими, но массивными рогами по краям головы.Адский жар превратил воду в пар и выжег болото на десятки ярдов вокруг, но даже, стоя во впадине, красный гигант все равно выше меня, хотя я сижу в седле и на арбогастре.Багровое пламя исчезло, чудовищный гигант стал зримее и опаснее. Я чувствовал, что такому раздавить меня, что мне муху, и хотя вижу рога, но это все равно хищник с низким лбом и жутко огромной нижней челюстью.Лик его ужасен, все пороки, какие только можно вообразить, отпечатались на его лице, и, похоже, он этим гордится.Я сидел не двигаясь, а он как с момента появления в столбе багрового огня вперил в меня ненавидящий взгляд, так и не отводил его, но молчал, не двигался. Я запоздало вспомнил, что это только в рассказах дураков и невежд Сатана, дьявол или простые вампиры могут явиться к человеку незваными и даже войти к нему в дом, на самом деле они даже заговорить не могут первыми, за исключением тех, с кем уже установились какие- то дружеские или приятельские отношения.— Сэр, — проговорил я, чувствуя, как отчаянно бьется сердце, — меня зовут Ричардом. Я пришел, как понимаю, по вашей просьбе. Надеюсь, вы не предложите мне ничего недостойного, иначе разговор будет тут же окончен.Гигант тут же ожил, наклонил голову, словно старался рассмотреть такое ничтожное создание получше, а под нависающими костяными утесами толстых надбровных дуг вспыхнули багровые глаза.— Я Вельзевул, — прогрохотал он таким голосом, что я сразу подумал и о грозовых тучах, и о подземных толчках. — Я… говорить…Я ответил осторожно:— Говорите, я как бы слушать.— Сорок лет назад, — сказал он грохочуще, — я заключил сделку с одним из достаточно известных рыцарей.— На душу? — спросил я с пониманием.Он чуть наклонил голову, мне показалось, что это стоит ему такого же усилия, как мне согнуть столетний дуб.— А что у человека есть еще, кроме души?— Резонно, — пробормотал я.— Тогда вы понимаете…— А в чем проблема? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и не выказал мой страх.Он ответил тем же грозным голосом, в котором прозвучала с трудом сдерживаемая безумная ярость:— Он не выполнил условия!— Не творил зло?Он мощно качнул огромной башней головы из стороны в сторону.— Зло творил. Много, что хорошо. Но когда истек срок, не явился!Мой страх перед чудовищем быстро испарился, я аристократически поморщился.— А разве можно и не явиться? Насколько я слышал, как только срок заканчивается, черти утаскивают такого без его согласия.Он прорычал глухо, на этот раз глядя себе под ноги:— Нашел лазейку в договоре.— Тогда просто дождитесь его смерти, — посоветовал я свысока с апломбом лорда, привыкшего разрешать конфликтные ситуации простолюдинов. |
