|
— Возвращаемся, — велел я коротко. — Благодарю за службу, друзья! Всегда приятно возвращаться в той же теплой компании.Все мгновенно взвеселились, короткая прогулка по морозному воздуху чуточку выветрила хмель, но только чуточку, а дикарское веселье продолжает бушевать и требовать выхода.Палант спросил бодро:— Продолжим пир?— Конечно, — ответил я, — а как же!.. Вся наша жизнь либо пир, либо ожидание пира.Они с грохотом пронеслись к воротам, там нас осмотрели сверху внимательно, как стражи, так и священники с алхимиками, вдруг да нечто под личинами, ворота распахнулись, и мы победно ворвались в город.Я продолжал думать о странной просьбе Вельзевула. Первой мыслью было, конечно же, отбросить это дикое предложение и вообще забыть об этой встрече, хотя теперь ничего не забываю, или просто не вспоминать, других дел хватает.С другой стороны, если уж совсем честно, даже самые демократические страны вынуждены сотрудничать с самыми жестокими и бесчеловечными режимами. Не только тайно, но даже явно. Все-таки живем на одной планете и бывают проблемы, что затрагивают всех, будь то природные катастрофы или спасение утопающих.А появление барона Вимборна можно рассматривать как природную катастрофу местного масштаба, которая вредит всем.Счастливые странным приключением на зимнем болоте, рыцари отправились пировать с новыми силами, аппетит за время прогулки нагуляли отменный, я сказал, что приду, возможно, попозже.По дороге к королевским покоям меня перехватил Альбрехт, всмотрелся очень внимательно:— Все в порядке, ваше высочество?— Нет, — огрызнулся я, — но что это меняет?..— Да я просто спросил, — пояснил он, защищаясь. — Вежливый я. А так мне все равно, что там у вас в порядке, а что нет.— Порядок, — сказал я зло, — будет только в Царстве Небесном. Да и то… пока нас там нет. А у вас?— А у меня порядок, — заявил он с апломбом. — Только не везде, не во всем и не всегда, а так вообще-то жить можно. Ваше высочество, хотел бы уточнить ряд вопросов…— Понятно, — определил я, — работать не хочется.— Как не хочется, — воскликнул он, — весь горю от некой странной жажды, как бы поработать еще где! Вот у меня сейчас к вам только те вопросы, которые не в моей юрисдикции. Например, что с теми тремя принцессами, дочерьми короля Леопольда? Будем ли устанавливать какие-то отношения с императором Вильгельмом? Каков статус конкубины?Я посмотрел на него исподлобья и с подозрением.— Пойдемте в кабинет, граф. Не хочу задавать вам трепку при всех.Он вздохнул и с самым сокрушенным видом развел руками, а я по дороге в покои короля вспомнил, что за суматохой текучки все никак не могу выбрать времени повидаться снова с дочерями короля Леопольда, только и распорядился держать их взаперти в собственных покоях, кормить и не обижать, что значит оставить в покое до моих новых распоряжений.В кабинете Альбрехт опустился в кресло, едва я указал взглядом, чтобы без всяких шуточек насчет моего величества, и устремил на меня вопрошающий взгляд.— Трепку? — спросил он.— Ну да, — отрезал я. — Что-то у вас все непонятки… женские. С женщинами связанные.— Император не женщина, — напомнил он.— Но устанавливать связи, — сказал я едко, — возжелали из-за Аскланделлы? До этого и мыслей таких не было?..— Это высокая дипломатия, — возразил он. — Нам в загребущие попала драгоценность, почему не использовать?— Какие-то странные у вас желания, — сказал я с холодком. |
