Изменить размер шрифта - +

    Она ответила недоуменно:
    — Не-ет…
    — Не пойдет, — сказал я решительно. — Я ем только с лягушками. И чтоб майских жуков для приправы не меньше двух пригоршен… или одной

твоей!.. Я же не простой тролль, я вождь!
    Она с удовольствием хихикнула, мощные груди подпрыгнули и красиво заколыхались.
    — Это хорошо… Мой ребенок от вождя!
    — Еще какого, — подтвердил я, не в силах оторвать взгляд от этой колыхающейся массы. — Он далеко пойдет, обещаю. Ты сейчас займись

малышом, а я сварганю обед…
    Она охнула, груди пошли подпрыгивать еще сильнее.
    — Обед?
    Я сказал успокаивающе:
    — У нас это иначе.
    Никогда еще я не сосредотачивался на приготовлении обеда с таким напряжением. Куски мяса начали появляться друг за другом, я навалил на

столе целую гору, ощутил озноб, перетрудившись, но нашел в себе силы сотворить чашу крепкого и сладкого кофе, хлебнул обжигаясь, и в тело

начала возвращаться жизнь. Даже не представляю, как Он накормил пять тысяч человек, не считая женщин и детей, да и зачем их считать — разве

они едят?.. — пятью хлебами и двумя рыбами? Да еще осталось двенадцать полных коробов! Не иначе рыбами тогда звали китов, мол, чудо-юдо

рыба-кит по веревочке бежит, а хлеб пекли для соревнования между городами, когда каждый каравай весом в сто тонн и размером с три сарая…
    Фэдда смотрела, набычившись. Между массивными скальными выступами надбровных дуг и скулами настолько узкие щели, что вытаращила она

глаза или сузила, не рассмотреть, но могучие груди к моему облегчению и даже странноватому удовольствию запрыгали вверх-вниз снова.
    — Ха-ха… хороший обед!
    — Мясо, — заверил я, — Балшой Мясо!.. Ешь.
    Она взяла крупный ломоть, обнюхала с недоверием и дала ребенку. Он ухватил обеими лапками и с рычанием впился своими роговыми

пластинками.
    — Правильно, — одобрил я. — Сперва на детях.
    Она указала кивком на могучее ложе у стены, где медвежья шкура на полу, медвежья вместо покрывала и медвежья, свернутая в рулон, вместо

подушки.
    — Я сплю вот там. И лежу…
    Мои плечи сами по себе передернулись, я сказал громко и с сожалением:
    — Ах, как жаль, что у меня совсем нет времени!.. Нужно собрать наших воинов, чтобы помочь людям в их нелегкой войне против людёв. Не

провожай, я иду говорить с мужчинами и… по-мужски.
   
   
    
     Глава 2
    
    Тролли народ простой и понятный, зря не умничают, да и вообще не умничают, с ними всегда уютно, вокруг крепости никаких консерваторий,

а только кузницы, бронницы, оружейные и еще деревья с ободранной корой, на которых молодежь разучивает удары.
    Я вышел, раздвигая плечи и гордо выпятив грудь, с намекающей ухмылкой поправил штаны.
    Тролли тут же побросали свои занятия и начали стягиваться ко мне, не выпуская из могучих лап кто топор, что молот, кто лопату.
    Мороз пробежал у меня от затылка и до того места, где спина называется как-то иначе, никак не вспомню, там юркнул в такую-то непонятную

норку, где только ее и нашел, и мне стало холодно теперь еще и внутрях.
    Я улыбнулся, как тролль: широко, чистосердечно и злобно, вскинул руки в красивом жесте.
Быстрый переход