|
.. гм... имеют, имеют. Он уже пришел в себя, теперь у него было веселое, но несколько сокрушенное выражение лица. Я снова вспомнил про посредников, услугами которых пользуются вначале очень охотно, потом всегда... если сказать мягко, обходятся без них. – Сколько отсюда до Морданта? Он даже отодвинулся, покачал головой. В глазах его я видел сомнение, так ли я здоров на голову. – Сэр Ричард, вы же служите Зорру! – Пока я никому не служу, – ответил я. – С меня сняли все клятвы и все обеты, когда собирались оставить в одном из сел. А потом так и не вспомнили, что я – человек свободный. – Три дня на добром коне, – сказал он. – Если, конечно, по прямой. Но я бы не советовал... – Почему? Он внимательно посмотрел на меня. – Хоть вы и кажетесь умнее других... и не таким... гм... но в Морданте можете увидеть такое, что не очень понравится. – Что? Он пожал плечами. – Представьте себе, я в Морданте не был ни разу. Но судить могу, с тамошними торговцами я тоже веду иногда дела. Правда, если честно, они обошли меня далеко. Вы ж видите, я с троллями не знаюсь, это точно. – Да, – согласился я, – здесь о равноправии полов, рас и видов пока не слыхали. И о политкорректности тоже. Но все же в Морданте кое-какой прогресс налицо, чую... Когда я отправился на поиски Беольдра, спину мне сверлил напряженный взгляд Терентона. Заходящее солнце окровавило башни, последний луч соскочил с каменного зубца и прыгнул в небо. Вспыхнуло кроваво-красным облако, а небо из яркоголубого начало перетекать в синий, темно-синий. На восточной половине бледно проступила изъеденная луна, похожая на привидение настоящей луны. Мы все устроились в небольшой уютной комнате, на столе удивительно разнообразная еда, три глиняных кувшина, Терентон взломал пробки, и даже Беольдр в изумлении покрутил головой. Воздух наполнился дивным ароматом, тонким и нежным. – Этому вину три сотни лет, – объявил Терентон гордо. – Щедро угощаешь, – заметил одобрительно Беольдр. – Что за вино, – сказал я восхищенно, – что за такой срок сохранило аромат? У нас бы превратилось в уксус... Терентон бросил в мою сторону подозрительный взгляд. – А сколько выдерживают у вас? – Совсем немного, – ответил я сокрушенно. – Три-пять лет, не больше. А десятки – только крепкие. Коньяки, бренди, ром, виски... Но и те не сотни лет, конечно. Как вы это делаете? Терентон налил вино в три кубка, поднял глаза на мое лицо. – Не знаю, – ответил он честно. – Я ведь не винодел. Пью, что доставляют. За ваше здоровье, доблестные рыцари! Беольдр кивнул благосклонно, рыцарь здесь только он, мы осушили кубки, Терентон налил снова. Я прислушивался к дивным ощущениям, одновременно старался понять, откуда взялись кубки, ведь вначале на столе были только три кувшина. И почему те простые медные кубки сперва стали серебряными, а теперь и вовсе отливают благородным золотом. – И все-таки, – сказал Беольдр размеренно, – за твои временные услады последует жестокая расплата... Что жизнь? Миг... А потом мучиться всю вечность. Надо же – вечность! Терентон с усилием улыбнулся. Мне показалось, что он не то подмигнул мне, не то взглянул в поисках сочувствия. – Я надеюсь, – ответил он елейным голосом, – что Господь милостив... Что ему от моих мук? Я человек маленький. Вот поймать короля-клятвопреступника или императора-братоубийцу... – Перед Богом все равны, – напомнил Беольдр строго. – Король, император, последний нищий – все получат за одинаковый грех одинаково. За хвост – и о стенку! А потом в котел с кипящей смолой. – А почему не в огненное озеро? – удивился Терентон. Беольдр подумал, махнул рукой: – Ладно, в огненное озеро. |
