|
Наш государь во власти Болингброка. Теперь их судьбы на весах Фортуны. На чаше той, где ваш супруг, - он сам Да несколько напыщенных ничтожеств, Которые лишь уменьшают вес; А на другой - всесильный Болингброк И вместе с ним псе английские пэры. Так, верно, перевесит эта чаша. Спешите в Лондон; вы поймете там Все знают то, что здесь сказал я вам. Королева Зачем, о быстроногое несчастье, Ко мне твое известье запоздало? Зачем я все последней узнаю? Иль ты желаешь, чтобы я подольше Печаль хранила в сердце у себя? (Придворным дамам.) Скорее в путь! Скорее в Лондон, где Властитель Лондона теперь в беде. - Ужель, судьба, велишь ты мне жестоко Быть пленницей в триумфе Болингброка? - Садовник, за такую злую весть Дай бог твоим цветам вовек не цвесть. Королева и придворные дамы уходят. Садовник Пускай бы все труды мои пропали, Коль от того пройдут твои печали. Бедняжка! Здесь, где плакала она, Плакун-травы посеем семена; Кто взглянет на зеленые посевы, Пусть вспоминает слезы королевы. Уходят. АКТ IV СЦЕНА 1 Лондон. Тронный зал в Уэстминстерском дверце. Вокруг трона, на возвышении, стоят лорды: слева - светские, справа - духовного звания; внизу - члены палаты общин. Входят Болингброк, Омерль, Серри, Нортемберленд, Перси, Фицуотер, епископ Кардейльский, аббат Уэстминстерский и другие, за ними стража ведет Бегота. Болингброк Пусть Бегот подойдет. - Итак, поведай, Бегот, без утайки, - Как умерщвлен был благородный Глостер? Кто вместе с королем задумал это И кто свершил кровавое деянье, Жизнь герцога до срока оборвав? Бегот Пусть предо мною встанет лорд Омерль. Болингброк Кузен, взгляните Беготу в лицо. Бегот Милорд, отказом от своих же слов Унизите ли вы язык ваш дерзкий? В час роковой, когда был герцог Глостер На гибель обречен, сказали вы: "Ужель рука моя так коротка, Что ей из Англии не дотянуться До дядюшкиной головы в Кале?" В другой раз я слыхал, как вы сказали, Что легче было б вам отвергнуть дар В сто тысяч крон, чем видеть Болингброка Опять здесь, в Англии, к тому прибавив, Что смерть кузена вашего была бы Благословеньем для страны. Омерль Милорды! Как мне ответить низкому лжецу? Сразившись с этим подлецом, как с равным, Я оскорблю высокий мой удел. И все же языку клеветника Я честь свою порочить не позволю. (Бросает перчатку.) Моя перчатка, смертное клеймо, Теперь тебя отметила для ада. Ты лжешь, и лживо все, что ты сказал: Я это докажу твоею кровью, Хоть жаль марать мне рыцарский свой меч. Болингброк Постой! Не поднимай перчатку, Бегот! Омерль О, если бы не он был оскорбитель, А лучший из дворян, что здесь стоят, - За исключеньем только одного. Фицуотер Коль равного противника ты ищешь, Омерль, - мою перчатку подними. Клянусь сияющим над нами солнцем, Я слышал сам, как похвалялся ты, Что славный Глостер был тобой погублен. И если станешь это отрицать, Унизишься двадцатикратной ложью; И в грудь твою, где ложь взяла начало, Ее верну я острием меча. Омерль До дня того не доживешь ты, трус! Фицуотер Клянусь душой, - готов немедля биться! Омерль За ложь, Фицуотер, будешь ты в аду! Перси Ты лжешь, Омерль! Правдив твой обвинитель Настолько же, насколько сам ты лжив. Чтоб это доказать, готов я биться С тобою на смерть. |
