Вар, несмотря на бодрость слов, выглядит осунувшимся и больным. Насколько я знаю, пропретор больше не пьет вина. Под видом дара Бахуса ему подают воду из целебного источника, подкрашенную отваром шиповника…

Я перевожу взгляд на римлян — в основном они довольно чахлые. Климат Германии не щадит моих соотечественников.

Напротив — германцы выглядят настолько здоровыми, словно собираются жить вечно…

Сволочи.

Раб подносит Вару стеклянную чашу с «вином». Вар выплескивает немного жидкости на пол и поднимает чашу над головой:

— Пью за это!

Все пьют.

— Но не будем о серьезном! — продолжает Вар. — Сегодня первый день Патрицианских Игр, так же называемых Театральными. Значит, вечер должен закончиться хорошим представлением!

Я киваю. Посмотрим, что нам приготовил Квинтилий Вар.

— А вот и мой сюрприз, — говорит он.

— Расступитесь! Дайте пространство! — Преторианцы раздвигают толпу. — Расступитесь! Расступитесь!

Квинтилий Вар улыбается. Я смотрю, затем пожимаю плечами.

Интересное, однако, у пропретора Германии представление о театре…

Когда‑то бог — кузнец Вулкан — или, как его называют греки, Гефест — сделал людей из глины. Хорошо сделал, с чувством, с толком, с расстановкой. Мастер. Но чего‑то не хватало…

Люди были красивы, но мертвы.

Прекрасные оболочки без души.

И тогда титан по имени Прометей похитил огонь, чтобы вдохнуть в людей жизнь…

И был наказан. Отец богов Юпитер приказал приковать смутьяна к скале, и каждый день прилетал орел — клевать печень Прометея. А утром она снова отрастала. Как новенькая. Чтобы продлились эти мучения целую вечность. Так задумал великий Юпитер…

Но самое главное: со скалы открывался прекрасный вид на все человечество.

Чтобы наивный, прекраснодушный, мечтательный Прометей наконец понял, что натворил.

В круг, освобожденный преторианцами, входит темнокожий человек в синем одеянии и высоком колпаке — вроде тех, что носят вольноотпущенники. На ткань нашиты серебряные монеты, кусочки цветного стекла и ракушки.

Человек поднимает руки — торжественно.

Германцы на мгновение затихают, затем начинают вопить еще громче. Гаа, гаа!

Вот что выбрал для нас Публий Квинтилий Вар…

Черного человека с грацией заклинателя змей.

Помощник фокусника — тощий, высокий, лица не видно в тени капюшона — выносит подставку и водружает на нее деревянный цилиндр. Затем произносит неожиданно звучным, летящим голосом:

— Слушайте, слушайте, слушайте! Великий маг и волшебник Острофаум прибыл в Германию из Египта! Секрет своей магии он узнал в Африке! В самом ее сердце, таинственном царстве огромных обезьян и диких слонов!

Острофаум? Где я слышал это имя?

— Откройте глаза!

Я открываю.

— Приготовьтесь узреть чудо!

Я готовлюсь.

— Великий маг Острофаум… ЗДЕСЬ!!

Спустя мгновение я вспоминаю — и едва не начинаю хохотать в голос. Ализон, рыночный день. Прекрасный сюрприз. Великий фокусник, приехавший с центральной площади.

— Этот трюк никто не может повторить! — кричит зазывала.

Конечно, конечно. Потому что никто и не пробовал.

— Настоящая магия! — гремит зазывала. — Настоящая!

Как неосторожно. По приказу Августа по всем землям Рима преследуют колдунов. Без особого, правда, успеха.

Что галльские друиды, что ярмарочные фокусники до сих пор могут творить чудеса в любой деревне. И люди прячут их от римских властей…

Впрочем, власти тоже не особо усердствуют.