– Вы его плохо знаете. А я его знаю слишком хорошо.

Вошел помощник Профессора, доложил:

– Город К. на связи, просят подполковника Егорова. Срочно. Пятый канал.

Профессор щелкнул тумблером на селекторе и протянул Егорову трубку:

– Говорите.

Он включил громкую связь, и голос капитан‑лейтенанта Козлова заполнил все тесное пространство кабинета:

– Командир, вы будете смеяться, но Кэпа прикончили.

– Докладывайте, а не ерничайте! – прикрикнул Егоров.

– Слушаюсь. По вашему приказу мы освободили Кэпа и трех его охранников и вывели из бойлерной. Миня даже отряхнул костюм Кэпа от грязи. Мы подвели их к «линкольну», он еще со вчерашнего вечера стоял у гостиницы, и сказали, что они могут ехать, куда захотят. Громила сел за руль, сам Кэп в салон на заднее сиденье, и машина тронулась. Проехали они метров сто, мы уже шли к подъезду в гостиницу, как раздался взрыв мощностью примерно в полкило пластита. От «линкольна» не осталось практически ничего. От пассажиров – еще меньше.

Несколько машин на стоянке покорежило, вылетели стекла в нижнем этаже соседнего здания, никто из случайных прохожих не пострадал – время было довольно раннее, народу еще немного. Я предугадываю ваш следующий вопрос и сразу на него отвечаю.

Мы с Миней немедленно поднялись в номер Пастухова. Он был раздет и стоял у окна, пытаясь понять, что там рвануло. Полное ощущение, что он к этому делу никакого отношения не имеет. Сейчас на месте взрыва копаются эксперты МВД. Говорят, что скорее всего был использован радиовзрыватель, но окончательные выводы будут сделаны позже. У меня все. У вас есть вопросы?

– Вопросов, пожалуй, нет, – подумав, сказал Егоров.

– Приказания?

– Работайте, как и работали. Вернусь к вечеру. До связи.

Профессор протянул длинную мосластую руку и щелкнул тумблером селектора.

– Вот он и появился.

– Кто? – не понял Егоров.

– Полковник Блюмберг.

III

Примерно через год после крушения парома «Регата» и за полгода до того утра, когда взрывное устройство разнесло в клочья «линкольн» – лимузин одного из крупнейших бизнесменов города К., по кличке Кэп, а вместе с ним его самого и троих его охранников, на маяке в порту города К. появился новый смотритель.

Прежний смотритель, прослуживший в порту около двадцати лет, литовец по происхождению, неожиданно получил на своей бывшей родине небольшое наследство, купил дом в пригороде Вильнюса и перебрался туда вместе со своей многочисленной семьей. А его место занял немолодой, но вполне еще крепкий человек, лысоватый, с живым лицом явно еврейского типа и чуть искривленным, как у бывшего боксера, носом. Впрочем, фамилия у него была вполне русская – Столяров Александр Иванович и во всех анкетах он писал: «русский». Из документов, представленных им в отдел кадров пароходства, явствовало, что он полжизни проплавал на разных торговых судах, занимая должности от боцмана до старпома, в молодости служил на флоте, а последние два года жил под Москвой, работал снабженцем в какой‑то фирме. Но работа не нравилась, потянуло к морю. И хотя зарплата смотрителя была намного меньше той, что он получал в фирме, он решил все‑таки перебраться сюда, узнав случайно об открывающейся вакансии. Он уже немолод, семьи у него нет, денег ему много не надо, а работа смотрителя да спокойная, привычная обстановка – это дороже любых денег.

Кадровик, оформлявший Столярова, понимал, что все тут не так‑то просто.

Должность в условиях наползающей на город К. безработицы, и особенно среди портовиков, была заманчивой, от кандидатов отбоя не было, но начальник пароходства дал указание оформить именно этого Столярова.