– Скажите, сержант, – спросил я, – почему с правой стороны трибуны земля вытоптана, а с левой почти нетронутая, даже кустики сохранились и листья?

– Не здешний, что ли? – спросил он.

– Да. Приезжий. Из Москвы.

– Оно и видно. Ветер, дура. Не понимаешь? Из той дырки вечно тянет. Справа хоть трибуна немного прикрывает, а там такой сквозняк, что пяти минут не выстоишь.

– Значит, народ собирается в основном здесь, справа от трибуны? – уточнил я.

– Понятное дело. Кому же охота попусту кости морозить? Это нынче у нас хорошая осень. А иногда так Балтика дыхнет – конец света. Да и нынешнее ведро, видно, кончилось, – констатировал он, поворачиваясь спиной к ветру и растирая руки в черных шерстяных перчатках. – Так ты иди, иди, – повторил он. – Не положено здесь попусту шляться. Где на квартиру‑то стал?

– В гостинице «Висла».

– Ишь ты! Бизнесмен! А с виду младше меня. Не подскажешь, каким бы мне бизнесом заняться? А то жена всю плешь пропилила: зарплата маленькая, зарплата маленькая.

А с чего ей быть большой? Взяток не беру. Потому как не дают, не ГАИ.

– Подскажу, – согласился я. – Организуй частное охранное агентство.

– Ну! – протянул он разочарованно. – У нас таких агентств – на каждом углу.

– Всем вашим охранникам я бы и метлы не доверил. Ты в какой милицейской школе учился?

– Ну, у нас, в здешней.

– Был у вас там человек, который чему‑то тебя по‑настоящему научил?

– Ну? Он и сейчас есть. Один капитан. На пенсию выпирают.

– Так вот пойди к нему и изложи свою мысль. Наберите человек шесть, и пусть он сделает из вас настоящих волкодавов. Я сам – начальник охраны. На, посмотри мое удостоверение, чтобы не думал, что я туфту гоню. Сейчас я временно работаю на Антонюка. Знаешь, сколько мои ребята зарабатывают? По пять тысяч баксов за две недели.

– Иди ты! – изумился сержант. – Кто же такие бабки может платить?!

– У вас мало богатых людей? У меня такое впечатление, что тут их больше, чем в Москве. Они и будут платить. Только за настоящее дело, а не за жевание жвачки.

Сможет твой капитан это сделать?

– Он‑то сможет. Только как я с ним расплачусь?

– А никак. Возьмешь его в долю, и все дела.

– А как я смогу доказать, что мои люди чего‑то стоят?

– Сержант, тебе надо все разжевать и в рот положить? Когда будете готовы на все сто, устрой городские соревнования охранников. На стадионе. И больше доказывать ничего не надо. Если они действительно будут чего‑то стоить. На следующий день от заказов у вас отбоя не будет.

Он глубоко задумался. Настолько глубоко, что, казалось, забыл и о ветре, и обо мне. Я напомнил о себе деликатным покашливанием.

– Сержант, я еще минут десять погуляю здесь, а? Когда еще сюда судьба занесет.

– Ну, погуляй, – разрешил он и, подумав, заключил:

– Озадачил ты меня, парень.

Крепко озадачил. У нас в деревне говаривали: в Москве петухи яйца несут. И в самом деле несут?

– Несут, – ответил я. – Но очень, очень редко. Если бы мне на ум пришла какая‑нибудь более выигрышная идея, любая, я без секунды сомнений поделился бы ею с этим сержантом. Потому что он невольно помог мне ответить на вопрос: откуда будут стрелять. Вот отсюда, справа, и будут. Из гущи толпы. И я даже уже знал, в какой момент. Как только губернатор закончит свое выступление у микрофона, он отойдет вот к этим перильцам трибуны и закурит – как всегда делал и на прошлых митингах.