Олден сбросил халат на пол и взялся обеими руками за ночную сорочку. Стащил через голову и швырнул на кресло. Затем стянул ленту, так что его волосы рассыпались по плечам. Отсветы пламени облизнули его нагое тело подобно тысяче любовниц.

Он шагнул вперед и остановился у спинки кровати.

Когда Джульетта встретила его взгляд, ее лицо запылало, как при вспышке лихорадки – антитезы желания.

– Я никогда не отвергну вас, Джульетта, – сказал он спокойно. – И никогда не стану притворяться перед вами.

Ее сердце колотилось в бешеном ритме, устроив в груди настоящую какофонию.

Он был великолепен. Душа разрывалась на мелкие кусочки. Руки и ноги с тугими шнурами вен, плоский подтянутый живот, узкие бедра, грудь и ребра, покрытые твердыми мышцами.

Светлые пряди, курчавившиеся на концах, ласкали его плечи. Его кожа в пламени свечей отливала золотом, возле бедер – бронзой. На этом фоне темнела мужская плоть. Это было прекрасное мужское тело, которому Джульетта поклонялась в Мэрион-Холле. Поклонялась пальцами, ртом и всем своим существом, но никогда не видела. И этот человек, с этим дивным телом потом ее предал.

Безудержный ритм разбушевавшегося сердца проникал все глубже и глубже, вызывая ноющую боль между ног, ее отвратительных скрюченных ног. После Блэкторн-Мэнор Джульетта постоянно ощущала их уродливыми и безобразными.

– Я решительно настроена на свободу. И от вас освобожусь тоже.

– Хорошо, – сказал Олден. – Как вам будет угодно.

Безумие проделало головокружительный кульбит.

– Я хочу трогать вас, – сказала она.

Свободно держа руки вдоль туловища, Олден обошел кровать, улыбаясь уголками рта. Его тело поблескивало в свете канделябров. Она могла поранить его – при желании. Как он не боялся?

Более того, уверенный и бесстыжий, он стоял около кровати.

Приподнявшись на колени, Джульетта положила ладони ему на грудь, ощущая под мягкими завитками жесткие мышцы. Его член шевельнулся и отвердел.

– Вы испытываете желание ко мне? Даже сейчас?

– Я теряю рассудок от желания, Джульетта, – сказал Олден. – Я до глубины души вас желаю.

Ее руки скользнули вниз и остановились на его бедрах. Она склонилась к нему и пристроилась лбом в жестком углублении возле плеча. Мужская плоть давила на нее сквозь ночную сорочку. Тонкая ткань была единственным, что предохраняло тело, не давая ему рассыпаться на мелкие хрупкие обломки.

– Поцелуйте меня. – Джульетта подняла голову и отпрянула назад, едва он поднял руки. – Нет, не прикасайтесь ко мне своими пальцами!

Олден уронил руки. Приподняв на секунду подбородок, он посмотрел в потолок.

– Только ртом? – спросил он.

– Только ртом, – ответила Джульетта. – Поцелуйте меня, Олден.

Он наклонил лицо и улыбнулся.

Ах, он улыбается… Схватив его за плечи, Джульетта подалась вперед и прижала свой рот к его рту. Губы Олдена смягчились под этим натиском, позволяя ее ярости мародерствовать. Тем временем его ревущая плоть жестко и твердо ткнулась ей в живот.

Джульетта просунула язык между его зубами, погружаясь внутрь темных тайников. Ее ногти впились в мышцы его плеч. Ее грудь прижалась к его груди, отделенная только тонким материалом сорочки.

Ну почему он не принимает ее в искусные объятия, как прежде? Почему не пресекает этой неловкой, необузданной атаки, чтобы разделить очарование близости? Несмотря на буйство собственной плоти, он стоял пассивно. Его язык и губы лишь отвечали – прикосновением на прикосновение. Он целовал, но не переходил в нападение. Джульетта пришла в бешенство.

– Ну, что же вы?! Целуйте меня!

Олден отступил назад, глядя ей в глаза.