Он протянул руку и откинул волосы Каладина, чтобы увидеть клеймо.

Но едва он это сделал, оказалось, что струпья отслаиваются и сыплются на камни внизу, как раковина, отслужившая свое. Под ними осталась чистая, гладкая кожа.

Каладин потрясенно поднял руку. Потыкал пальцем кожу на лбу, не доверяя ощущениям. Потом расхохотался и еще крепче обнял Лирина.

– Осторожнее, сынок, – предупредил лекарь. – Я не Сияющий. Мы, смертные, ломаемся.

– Сияющие тоже ломаются, – прошептал Каладин. – Но потом, к счастью, мы заполняем трещины чем-то более крепким. Вперед. Мы должны защитить людей в башне. Каждый на свой лад.

111. Не скованный обетами

И поэтому недавние события никоим образом меня не рассердили.

Далинар вернулся из видения Буреотца и обнаружил, что все еще летит с ветробегунами – в маске, укутанный в несколько слоев защитной одежды.

Считаные минуты назад он был ветром, а теперь чувствовал себя неуклюжим и медлительным. Но все равно упивался тем, что слышал и чувствовал. Тем, что сказал.

«Слова приняты».

Что бы ни происходило в Уритиру, Каладин встретит это во всеоружии. Если будет на то воля высших сил, этого окажется достаточно, и ветробегун сумеет добраться до Навани. Сейчас Далинар должен сосредоточиться на текущей задаче.

Он жаждал ускориться, но, конечно, от его желаний ничего не зависело. Он не мог контролировать это подобие полета; в нем Черный Шип был всего лишь стрелой, которая двигалась благодаря чужой силе – и ее обдували ревнивые ветра, возмущенные вторжением.

В глубине души он признавал, что это ребяческое недовольство. Он же летит! Преодолевает сотню миль меньше чем за полчаса. Его нынешнее путешествие было чудом, невероятным достижением. Но на краткий миг ему удалось испытать кое-что получше.

По крайней мере, полет почти завершился. Они преодолели относительно короткий отрезок от поля битвы в Эмуле до границы Тукара, где был замечен лагерь Ишара. Основная масса армий бога-жреца переместилась во время кампании коалиции, укрепляя позиции на случай, если певцы или армия Далинара попытаются продвинуться в Тукар.

Когда отряд Далинара достиг побережья, они обнаружили несколько обезлюдевших лагерей, выделяющихся благодаря крупным оспинам от костров на каменной земле. Местность облысела – деревья вырубили на дрова, в холмах подчистили все съедобное. Здесь, на Западе, растительность была гораздо богаче, и армия могла самостоятельно добывать себе пропитание и охотиться, чтобы выжить. В Ничейных холмах такое было невозможно.

По команде Сигзила их отряд из пяти ветробегунов, Далинара и Сзета замедлил полет и завис над землей. Под ними виднелся большой шатер Ишара, у входа в который выстроилось около сотни солдат. Одежда у бойцов была почти одинаковая: доспехи из свиной кожи и закаленные кирасы, выкрашенные в темно-синий цвет – не холинский оттенок, а ближе к черному. Не настоящая униформа, но хоть что-то похожее. Учитывая отсутствие у них духозаклинателей и преобладание в этом районе пастухов, снаряжение выглядело логично. Они были вооружены в основном копьями, хотя попадались и стальные мечи.

– Они готовы к встрече с нами, – сказал ветробегун-азирец, который удерживал Далинара в воздухе, чтобы его не унесло ветром. – Светлорд, мне это не нравится.

– Мы все Сияющие, – сказал Далинар, – с большим количеством самосветов и узокователем, способным обновить сферы. Мы готовы, как никто другой, к тому, что может случиться внизу.

Командир роты взглянул на Сзета, который на самом деле летел благодаря собственным способностям и буресвету. Далинар, естественно, посвятил Сигзила в тайну – он не оставил бы офицера в неведении о возможностях отряда.