Если его стратегия сработает, хищник не поймёт, что в пещере есть вода и зря потратит время, разбрасывая камни у входа или ожидая, пока скунс вылезет, или же просто кидая булыжники внутрь. Для охотника тоже существовал способ обойти препятствие — во избежание тупиковых ситуаций, но способы эти не всегда были очевидными. Бэйн поставил на то, что пещера является туннелем, и другой её выход — тот, что он заметил под водой. И выиграл.

Он спокойно переплыл реку. Погоня отсутствовала. Сработало! Он выиграл достаточно времени, чтобы завершить круг непойманным.

Если только Маш не устроил для него ловушку. Это правилам не противоречило; хищники вполне могли готовить своим жертвам западни. Как не было запрещено и жертве поймать охотника с поличным и ответить ему тем же. Раненый или опоздавший преследователь не имел права закончить игру.

Выбравшись из реки, Бэйн снова стал насекомым — на сей раз, комаром. Ну, и каким образом комару удалось бы одолеть летучую мышь? Укусив её и передав смертельно опасную болезнь. Притянуто за уши, конечно, но для игры сойдёт. Все эти животные являлись некими аналогами игры камень/ножницы/бумага. Ножницы резали бумагу, бумага оборачивала камень, камень падал на ножницы и разбивал их вдребезги, завершая круг. Несомненно, многие существующие игры произошли именно от таких вот сомнительных оригиналов. Укушенная москитом летучая мышь звучало так же правдоподобно, как и уничтожающая камень обёртыванием бумага.

Он полетел быстро — скорость обычных комаров его собственная превосходила в десятки раз. Миновал цветочный луг и вернулся к земле. И вот уже он сам — пантера. Обогнав Маша, Бэйн снова стал хищником. Это не обеспечивало его победой автоматически, но преимущество он получил.

Тем не менее, помня о потенциальных ловушках, к подножию горы он шёл медленно и взбирался осторожно и тихо. Признаков западни не наблюдалось. Не исключено, что Маш устроил её на равнине, ожидая, что пантера побежит; выбрав другой маршрут, Бэйн её избежал.

Он приблизился ко входу в пещеру. Заслон из камней был убран ровно настолько, чтобы туда могло пробраться существо размером с обезьяну. Скорее всего, соперник действительно принял пещеру за тупик и полез внутрь, чтобы поймать Добычу. Решение верное, если бы не подводный ручей!.. Лучше всего для Маша было спуститься к реке и проверить, не появится ли там новая рыба; тогда Бэйн угодил бы ему в лапы. Ведь для прохождения полного маршрута Жертва обязана была проплыть по реке.

Бэйн принюхался. Да, запах обезьяны всё ещё витал в воздухе — но внутри ли Маш или…

Над его головой раздался шум. Бэйн взглянул вверх, и получил скунсов заряд прямо в морду.

Юноша слишком поздно осознал, что произошло. Он не обогнал своего двойника; тот следовал за ним, прячась и держа дистанцию, и атаковал, когда Бэйн отвлёкся на пещеру. Он сам дал Хищнику время подобраться и захватить его врасплох. Бэйн проиграл.

Надо было просто двигаться дальше и закончить начатое. Маш никогда бы его не догнал. Но, опасаясь несуществующей ловушки, он попал в ещё худшую: в западню невнимательности.

— Я всё видела, — призналась Агапа. — Игровой Компьютер показывал нам всё по голографу. Мы наблюдали за тем, как он тебя преследовал и подкрался в конце.

— Каким же глупцом, надо полагать, я выглядел со стороны! — посетовал Бэйн.

— Всегда проще судить игру, в которой не участвуешь, — напомнила она юноше. — Мы знали, что он не остался в пещере, и ты бы не смог убрать его с дороги, чтобы закончить собственный маршрут. Но мы понимали и то, что тебе это неизвестно.

Однако печаль не покинула его.

— А вдруг я сознательно блефовал, не желая побеждать? Вдруг я предал тех, за кого сражаюсь?

— Ты бы так не поступил! — горячо запротестовала девушка.