-  Эскер, тебе надо отлежаться.

    -  В Преисподней отлежусь! - рявкнул я, дернулся в руках солдат. - Отпустите, кому говорю!

    Голос неожиданно сорвался на низкий рык. Воины испуганно вздрогнули и послушались. Поставили меня, поддержали под руки. Я отпихнул их прочь, сам едва не упал от слабости. Но удержался, даже сумел засунуть клинок в ножны. Посмотрел на Ферана исподлобья:

    -  Позови Максимуса! Срочно!

    Лейтенант посмотрел на меня с недоумением, почесал затылок.

    -  Эскер… - сказал офицер мягко. - Ты не в себе. Еще бы - такое перенести… Давай ты немного отдохнешь, а потом я позову кого хочешь. Хоть Максимуса, хоть самого мэра Лугара…

    -  Феран! - сказал я резко. Посмотрел воину в глаза. - Все очень серьезно. Если ты думаешь, что я двинулся умом от пыток или истощения, то сильно ошибаешься. Мне нужен комендант крепости. У меня срочные вести. И… очень неприятные.

    Видимо, в моих глазах промелькнуло нечто такое, что заставило Ферана поверить. Командир посерьезнел, нахмурился. Взглянул на меня еще раз, кивнул.

    -  Хорошо, позову, - сказал воин. Обернулся к солдатам и приказал: - Отведите в малый офицерский зал…

    -  А как же лечение? - встрял лекарь, недоуменно разведя руками.

    Ему никто не ответил. Феран ушел, придерживая рукой ножны с мечом. Солдаты подхватили меня под руки, потащили в другую дверь. Опять длинный коридор, несколько лестниц, вереница знакомых залов и комнат. С каждым шагом силы возвращались ко мне. Вскоре я освоился, отстранился от воинов. Ноги еще передвигал с трудом, но сознания не терял, поспевал за быстрыми солдатами.

    Воины привели меня в небольшую уютную комнату, усадили в кресло перед пылающим камином и удалились. Я огляделся. Никогда здесь не был. Видимо, тут отдыхали лишь высшие офицеры крепости. По стенам развешаны подробные карты Свободных Земель и Скифрской империи с какими-то пометками, непонятными обозначениями. Под ногами толстый ковер с густым ворсом. В комнате несколько глубоких кресел, большой диван и стол, заваленный письменными принадлежностями вперемешку с какими-то документами. Под потолком изящная медная люстра с множеством свечей. Горела едва ли половина. Свет в комнате был приглушенный, золотистый. Странно, и почему это называют залом?

    Прибежали две служанки. Одна принесла мягкий плед, заботливо укрыла меня. Другая вручила большую кружку с ароматным глинтвейном. Я благодарно кивнул, с удовольст-

    вием вытянул ноги поближе к пылающим поленьям. Отхлебнул из кружки и закашлялся. Глинтвейн оказался горячий, только что не кипел. Обжег мне язык и нёбо, ударил в нос винными парами и сладким благоуханием специй. Я фыркнул, как кот, стал пить осторожней. По телу тут же разлилась приятная нега, тело согрелось и расслабилось.

    Не успел я отпить и половины, как в комнату почти вбежал комендант. На худом лице застыли тревога и удивление. Максимус был в доспехах и при оружии, на плечах целые сугробы медленно тающего снега. Кожа лица обветрена, нос и уши красные, словно ошпаренные. Видно, был где-то во дворе крепости либо приехал с осмотра укреплений за стенами.

    Комендант быстро сорвал с себя плащ, небрежно отшвырнул в угол. Придвинул другое кресло и уселся так, чтобы видеть мое лицо.

    -  Красавец, - фыркнул он, с любопытством рассматривая меня. - Без приключений ни дня?

    Я осмотрел себя. Да, выглядел я форменным свинтусом. Куртка в засохшей крови и грязи. Штаны изорваны: тонкая ткань не выдержала перипетий.