Радж с удивлением разглядывал странную систему, придуманную для проникновения во двор. У этого парня, кто бы он ни был, голова на плечах имеется! Это было устройство, похожее на детские качели – Радж видел что то подобное в цирке. А бревно, укрепленное на веревке, – это, выходит, противовес. Так, улыбнулся он, что не удалось человеку, все это придумавшему, то выйдет у него – не зря ведь «за что Радж ни возьмется…», ну и так далее. Он встал на один конец доски и с трудом поднял на веревке бревно. Ну ка, ну ка, сейчас можно будет его отпустить! Радж приготовился к прыжку, но он не состоялся – бревно упало совсем не туда, куда должно было, – не зря тот, кто пытался до него, так тщательно подгонял веревку.

Радж решил попытаться еще раз, в конце концов при первой попытке бывают осечки даже у него. Но хуже всего было то, что вторую приходилось отложить на неопределенный срок. Из темноты раздалось отвратительное хихиканье, которое быстро перерастало в неудержимый хохот. И смеялись вовсе не по дружески. Загорелся фонарик, ударив сильным лучом Раджа по глазам. «Хорошенькую же я представляю картинку, – с досадой подумал парень, – стою на доске, держась за веревку с поднятым бревном. Отличный повод для возвращения в камеру».

Мысли о камере были вовсе не случайны у другого конца доски, корчась от хохота, стоял инспектор Ананд с верным Нирали, который тоже пытался смеяться. В руках у полицейского весельчака чуть поблескивал в лунном свете револьвер, что для Раджа было равносильно приказу стоять. Он и стоял, не шевелясь и не выпуская веревки, и думал о том, как теперь доказывать, что пришел сюда не убивать, а всего лишь вправить мозги своей любимой фантазерке.

Ананд отсмеялся, наконец, и, подойдя поближе, гаркнул во всю мочь своих легких:

– Руки вверх!

– Не могу, – с некоторым злорадством произнес Радж.

– Руки! – с угрозой повторил Ананд.

– Ну, как хотите, – пожал плечами парень и поднял руки.

Насладиться следующей сценой не смогли ни тот, ни другой. Инспектору это не удалось потому, что тяжелое бревно опустилось всем своим весом на его светлую голову, а Раджу потому что бездыханное тело Ананда повалилось прямо на конец доски, и парень моментально взмыл вверх и, перекувыркнувшись в воздухе, оказался во дворе, куда так жаждал попасть совсем недавно.

Единственным человеком, получившим от всего этого удовольствие, был сержант. Не каждый день доводится увидеть, как твоему начальству, успевшему вымотать всю твою душу, достается бревном по макушке. А потому Нирали веселился, как мог, приводя инспектора в чувство при помощи нескольких оплеух. Удовольствие, которое он при этом испытывал, было ни с чем не сравнимым и омрачалось только одним – он бы с радостью окатил Ананда ведром воды из какой нибудь канавы погрязнее, но ничего похожего поблизости не оказалось.

Преследовать Раджа Нирали и не думал. Гоняться за ним за жалкую зарплату, да еще незадолго до пенсии? Нет уж, его долг состоит сейчас в том, чтобы быть рядом со своим командиром, а потому не худо бы вкатить ему еще одну затрещину – чтоб скорей очнулся. Он не может рисковать, оставив здесь его одного без всякой помощи – Индия не должна лишиться своего Шерлока Холмса.

Радж оценил благоразумие сержанта, убедившись в том, что никакой погони за ним не предпринято. Он стал тихонько пробираться к дому со всей осторожностью и внимательностью, на которую был способен. Вот и освещенное окно. Радж ухватился за подоконник и подтянулся, проверяя, можно ли влезть. Но окно было надежно заперто, так что войти в дом таким путем было бы слишком трудно.

Он спрыгнул и пошел к другому окну, не замечая, что из за угла за ним пристально следит очень маленький человек в кепке и с цирковым хлыстом в руках. И что человек этот весьма удивлен и даже расстроен его появлением.