Перед моим взором мигом появилась картина: совсем не худенький и не маленький Иван, сев на кухонную табуретку, катится по узким парижским улицам с воплем: «Разойдись, народ, срочная доставка жрачки клиентам». Ирка кое-как научилась объясняться на языке Гюго и Бальзака, а вот ее супруг на редкость бездарен в лингвистическом плане.

Наверное, на моем лице появилось выражение недоумения, потому что Юра быстро пояснил:

— Табуретка не из кухни. Это такая штука с рулем и колесами вроде мопеда. Хотите расскажу, чем она отличается от мотоцикла?

Чтобы не обижать зятя отказом, я, бормотнув: «Конечно, но не сейчас», спросила у нашей «француженки»:

— Ира, в Ложкине есть помещение, куда не ступала нога человека?

— Уточните чья, — потребовала Ирка, — хозяйка и горничная по разным маршрутам бегают. Зачем вам в постирочную? А ей за каким чертом в библиотеку? Разве только пыль смахнуть!

— Не занудничай, — велела Маша, — назови закоулки, куда никто не заглядывал сто лет!

— Манюнечка! — обрадовалась Ирка. — Как ты себя чувствуешь? Тошнит?

— Очень редко, только все воняет, — пожаловалась Маша.

— Ну ничего, скоро постоянно наизнанку выворачивать будет, — пообещала Ирка.

— У нас есть чуланы, в которых неизвестно что лежит? — остановила я Ирину.

— Да везде хлам, — ехидно доложила та, — даже в Париже ухитрились кавардак устроить. А я и не разбираю. Смысл? Приедете и снова все расшвыркаете. В Ложкине просто атас! А почему вы спрашиваете? Чего потеряли?

— Наоборот, нашли, — сказала я и поведала про Коробко, посуду и вещи.

— Знаю, в каком месте больной аккуратностью рылся! — заголосила Ирка. — Дальние, средние кладовки! Вот же придумал фигню. Он набрел на сараюшки, которые застройщик по договору поставил.

— Точно! — обрадовалась я.

Когда мы покупали дом, владельцы поселка пообещали не только нам, но и всем жителям Ложкина бесплатные помещения для хранения разной белиберды. И устроили чуланы в административном здании.

— Когда заселялись, вы туда уйму всего спрятали, — ворковала Ирка, — сначала забили дальний отсек, потом тот, что ближе. Никто понятия не имеет, чего там заховано. Вы туда лет пятнадцать носа не совали. Интересно, зачем этот Шкатулко в хранилище лабудени попер?

— Завтра спрошу у него, — пообещала я, — надо мне там порыться. Похоже, в чулане много интересного.

Глава 7

Разобравшись с тайной появления неизвестных вещей, я отправила Машу и Юру спать, а сама поспешила к Дегтяреву. Александр Михайлович сидел в кресле с айпадом. Увидев меня, он быстро захлопнул планшетник и спросил:

— Ну? Между прочим, я работаю.

Я откашлялась.

— Извини, что только сейчас завожу разговор. Понимаю, следовало сказать раньше. Но дома Маша. Надеюсь, ты понимаешь, почему я сразу не сообщила шокирующую новость: в лесу за поселком…

— Труп мужчины, — перебил меня полковник, — ты мне позвонила вскоре после того, как мы уехали, забрав тело женщины. Закричала: «У проклятых “развалин” мертвый человек. Валерий Носов, местный мастер на все руки, подозревает, что секьюрити впустил на территорию поселка преступника, который сделал проход в заборе». Потом раздался голос Жени: «Дарья в ужасном состоянии, ее трясет. Дам ей чаю с коньяком. Приезжайте, пожалуйста, побыстрее. Кажется, случилась новая беда. Хозяйка принесла чужую сумку».