Взвод на рысях миновал изрытое воронками и утыканное кольями с клубками оборванной колючей проволоки предполье. Скакали молча, стиснув зубы и полагаясь только на чутьё и надёжность своих верных боевых коней. Выносливый и послушный Ад нёс своего хозяина через воронки и окопы. Иногда драгун чувствовал, как конь под ним напрягается всем своим мощным телом, перемахивает через очередную рытвину и, ёкая селезёнкой, приземляется, ловит опору и мчится дальше. Где-то рядом в темноте слышатся глухие удары — лошади проваливаются в рытвины, ломают ноги и рёбра, всадники летят под копыта, словно выбитые из сёдел картечными залпами в упор. И вот уже первая линия немецких окопов и первые вспышки запоздалых выстрелов — справа, слева, под ногами взмывшего свечой Ада. Нащупал ребристую холодную рукоять шашки. Клинок, будто ожидая этого прикосновения, стремительно и плавно скользнул из ножен. Драгуны налетели как ураган, крушили шашками враждебную темноту, и вскоре она стала расступаться, реже огрызаться ружейными выстрелами, а потом и вовсе затихла. Правее, в березняке, белевшем в рассветной дымке, шевельнулись цепи — пошла на прорыв пехота Рыльского полка. А они, уцелевшие в схватке с немецким боевым охранением, поскакали дальше. Миновали лощину. Кони вынесли их на край поля, и в густом молоке наползающего из низины тумана они увидели орудия, стоявшие на позициях. Возле них копошилась прислуга, слышались команды. Первых залпов можно было ждать в любое мгновение. «Ребята, руби!» — крикнул штаб-ротмистр, первым бросив коня прямо на батарею. Рокоссовский пришпорил Ада и, забирая левый повод, направил в самую гущу тумана, выскочил к крайнему орудию и, низко свесившись с седла, коротким точным ударом полоснул качнувшуюся перед ним тень. Тут же осадил и развернул коня, потому что со стороны поля к ним летели чужие всадники. Это были немецкие уланы, бросившиеся выручать свою батарею. Драгуны вовремя заметили опасность, тоже развернули и пришпорили коней. Быстро сблизились. Началась рубка. На всю жизнь Рокоссовскому запомнилось, как над головой, туго рассекая воздух, наполненный напряжением и страхом, пронеслась уланская шашка. Он машинально припал к тёплой шее Ада и увидел, как Странкевич боковым ударом буквально вынес улана из седла.

В той ночной рубке погибли многие. Но приказ драгуны выполнили. Выручили Рыльский пехотный полк, захватили несколько орудий, вырубили во встречном бою взвод немецких улан.

Рокоссовский и Странкевич в ту ночь держались рядом. Может, потому смерть и миновала их, что сами они в минуты атаки были воплощением гибели и ужаса.

И вот настала пора расставаться. Больше они никогда не увидятся. Тогда они ещё не знали, что служить им суждено в армиях враждебных государств.

Глава четвёртая

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

Какие это чудесные люди, и какое это счастье быть в их рядах!

Об одном он жалел: что пришлось расстаться с боевыми наградами. А последнюю — медаль «За храбрость» — и вовсе не успел получить: наградные листы подписали только в конце декабря, когда ни армии той, что его награждала, ни государства, ни царя, чей барельеф сиял на аверсе медали, уже не существовало.

Весной 1918 года 5-я кавалерийская дивизия выгрузилась из эшелонов на станции Дикая под Вологдой. Полки начали расформировывать. Заканчивалась двухсотлетняя слава драгунского Каргопольского полка. Отныне он стал именоваться Каргопольским красногвардейским отрядом.