|
Я не возражал, но посоветовал ей сначала проверить, способна ли она одолеть без посторонней помощи расстояние от палаты до дальнего конца коридора. Джилли сделала восемь шагов и вынуждена была прислониться к стене. В итоге, хотя, судя по результатам анализов, которыми с самого утра был занят доктор Коутс, она действительно быстро поправлялась, мы оба решили, что пока ей не стоит рисковать. – Что это за люди. Пол? – спросил я, когда, оставив машину прямо у входа в дом, мы двинулись к двери. – Хозяина зовут Алоизиус; только не спрашивай, почему ему дали такое необыкновенное имя. Живет он здесь уже тридцать лет и богат до неприличия. Не удивлюсь, если окажется, что ему принадлежит добрая половина штата – все у него в долгу, и исключений почти нет. Без его согласия в городе и собака не залает. Мэр, мисс Джеральдина, у него на побегушках, и она сделает все, что он пожелает. Это относится почти к любому из нас. – Стало быть, чтобы вернуться сюда из Филадельфии, тебе предварительно пришлось заручиться его согласием? – Точнее сказать, он помог мне вернуться, – сдержанно ответил Пол, – и это ни для кого не секрет. Он вложил деньги в мой исследовательский проект и продал нам с Джилли дом, в котором мы сейчас живем. – Все ясно. Стало быть, вот каким образом они с Джилли держатся на плаву. Впрочем, роскошный «порше» и красивый дом уже свидетельствовали о том, что хозяева далеко не бедствуют. – Выходит, источник твоего эликсира молодости бьет именно в этом месте? – Почти угадал. – Пол потянул за ручку двери. – О Боже, Мак, я так рад, что причина всего лишь в машине, точнее, в том, что Джилли, оказывается, просто не справилась с управлением. Если бы это действительно была попытка самоубийства, я сейчас просто не знал бы, что делать. – Представь, я тоже. Тут к нам подскочил проворный молодой человек, протянул Полу большой розовый купон и повел его «форд» на стоянку. – Ничего себе домик, а? – Не то слово. – Я двинулся вверх по широким ступеням. Изнутри лился яркий свет, и раздавались приглушенные звуки музыки. В огромном вестибюле я на мгновение остановился, вдыхая удивительные запахи, которыми был насыщен этот дом, – аромат цветов, мха, древесной листвы. Повернувшись, я увидел приближавшегося ко мне высокого мужчину с ястребиным носом. Несомненно, это был сам хозяин Алоизиус Тарчер, патриарх Эджертона. На вид ему около шестидесяти, волосы густые, с проседью. Он производил впечатление сильного, уверенного в себе человека – в общем, мужчина на все сто. Рядом с Алоизиусом стоял его сын Каттер – толстошеий и темноволосый; на этот раз он еще больше походил на отъявленного головореза и этим составлял полную противоположность отцу. Похоже, побрился он совсем недавно, но на щеках его уже снова начала проступать щетина. Алоизиус прищелкнул пальцами и исподлобья посмотрел на меня: – Форд Макдугал? Голос у Тарчера старшего был звучен и крепок, как отборное пшеничное виски из Кентукки. – Да, сэр. Мы обменялись рукопожатием. У Алоизиуса были руки художника: узкие кисти, нервные длинные пальцы, мягкие ладони. – Вы с Джилли совсем не похожи друга на друга, – заметил он, сверля меня взглядом. Опасный человек. Куда опаснее своего громилы сына. – Наверное, вы правы. – Впрочем, вы оба производите вполне приятное впечатление, и цвет кожи у вас одинаковый. Вы знакомы с моим сыном? Я улыбнулся и протянул Каттеру руку, ожидая, что он начнет проверять мою силу. |
