Казалось, в созвездии ничего не изменилось. Однако на новой компьютерной звездной карте, на западной окраине Хейдеса появилась красная надпись: «РАДИАЦИЯ. ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ». Включив радар, Кеттрик разглядел в центре отмеченной области отравленное солнце. У Джонни мурашки побежали по спине от мысли о том, что страшная космическая чума может передаваться от одного солнца к другому.

Корабль вышел в намеченную для прыжка точку пространства. Особых дел у Кеттрика не было, и он вызвался помогать Глевану, который словно опытный дирижер управлялся с оркестром стонущей ненадежной аппаратуры под скрип переборок еле дышащей «Греллы».

Перед прыжком они все собрались в приборном отсеке – это было единственное место на корабле, где было нормальное освещение и где кондиционеры ухитрялись более или менее сносно снижать температуру. Во время прыжка звездолет обычно сильно нагревался, и если что‑либо случалось с энергопоглотителями, то он просто сгорал. Причиной этого явления было то, что гиперпространство не впитывало тепла, излучаемого двигателем пролетающего через него корабля. Но даже при нормально работающих энергопоглотителях в отсеках «Греллы» было достаточно жарко. Экипаж разделся почти догола и все равно истекал потом. Чайт нечего было снимать, она сидела возле Кеттрика с широко открытой пастью, из которой свешивался набок язык, и часто‑часто по‑собачьи дышала.

Кеттрик решил, что пора заговорить со спутниками на интересующую его тему.

– Я тут кое‑что прослышал, – начал он. – Пара работяг с альдебаранского судна, на котором я прилетел на Тананару, перешептывались о какой‑то «Роковой Звезде». – Это была неправда, но он не хотел открывать свои карты до поры до времени. – Бокер, твоя Педа тоже упоминала о некоей «Роковой Звезде», которая может превращать обычное солнце в Звезду Смерти. Что кроется за всем этим?

– Обычная болтовня, – презрительно отозвался Бокер. – Педа хорошая женщина, но она, как любая баба, болтает языком, как метлой метет. Вечно приносит домой дурацкие сплетни от знакомых торговок.

Глеван, маленький темнокожий питтанец с обезьяньим лицом, с сомнением покачал головой. Глаза его возбужденно загорелись.

– Я тоже слышал об этом, но не от базарных торговок. «Роковая Звезда»… Взгляни вот на ту маленькую звезду, Джонни, что обведена красным кружком… это предупредительный знак!

– Знак? – переспросил Хурт. Он был не так внушительно сложен, как его соотечественник Бокер, и не имел столь впечатляющей гривы. Но у него было десять детей, о чем он постоянно всем напоминал.

– Знак чего? – переспросил он, с ухмылкой поглядывая на Глевана. – Того, что не только с тобой, недотепа, но и со звездами что‑то иногда случается?

Бокер подхватил этот насмешливый тон:

– Слышал я однажды в детстве, как об этом болтал наш деревенский священник: «И вот снизойдет божество, ступая босыми ногами по мирам созвездия. И голос его будет грому подобен. И возопит он: беда, беда!» Эй, Джонни, а почему они никогда не кричат «Ура» или еще что‑нибудь приятное? А как ведут себя те, что попадают к вам на Землю?

– Божества везде очень мрачные, – ответил Кеттрик. – Так что за знак, Глеван? Не обращай внимания на этих олухов.

– Знак беды, – понуро ответил Глеван.

– Божественной или человеческой?

Глеван с искренним удивлением уставился на Кеттрика.