Джулия резко повернулась, презрительно глядя на него.

— А заодно подождали бы более точных сведений о моем наследстве!

— У вас нет оснований так дурно обо мне думать! — Де Груа был настолько самоуверен, что слова девушки почти не поколебали его спокойствия. Взгляд выпуклых глаз потемнел, переместившись на вздымавшуюся грудь Джулии. Он был слишком близко в тесном пространстве каюты, но отступить — значило позволить ему встать между собой и дверью.

— Я полагаюсь на себя, — от волнения голос ее звучал резко. — Подобные отношения между нами невозможны.

— Невозможны? Не надо так говорить. Я не могу принять отказ без достаточно веской причины. — Он подался вперед и легко сжал ее руку, погладив большим пальцем шелковистую кожу.

— Не смейте! — воскликнула девушка, вырвав руку и отступая назад, пока не коснулась койки. Он приближался со злой улыбкой на губах.

— Спокойнее, дорогая Джулия. Не стоит шарахаться, точно испуганная лань, от новых ощущений. Вам может понравиться быть рядом с мужчиной.

Он дотронулся до подбородка девушки и коснулся шеи ниже, там, где под нежной кожей бился пульс. Она интуитивно сглотнула, чувствуя, что оттолкнуть де Груа слишком сильно — значит спровоцировать животное насилие, но выбора у нее не было. Опытные руки, лаская, несли не меньшую опасность.

Он тихо засмеялся.

— Вы дрожите, прекрасная Джулия, и глаза ваши стали огромными…

Понизив голос, девушка произнесла:

— Если вы сейчас, сию же минуту, не уйдете, я закричу.

— Думаю, что нет. Представьте, какие пойдут кривотолки, вопросы и сальные шуточки. Вряд ли вам это будет приятно. Моряки — люди приземленные. Возможно, они не станут винить меня, но поинтересуются, что меня вдохновило на такие вольности? — Тем временем руки опустились к плавному изгибу ее груди у круглого выреза платья.

Внезапно она резко оттолкнула его и, проскользнув мимо к двери, нажала на ручку. Дверь приоткрылась, но в ту же секунду де Груа оказался рядом и захлопнул ее.

— Пустите меня, — задыхаясь, сказала Джулия, пытаясь вырваться. Француз в это время прижал ее локти к бокам. Стиснув запястья девушки железными пальцами, он развернул ее лицом к себе.

— Не сейчас, — произнес он, показав звериный оскал. В этот момент раздался стук в дверь и послышался голос Джереми Фри:

— Мадемуазель Дюпре?

Марсель отпустил девушку и, шагнув назад, быстро поправил одежду. Джулия машинально сделала то же самое, даже коснулась рукой прически.

— Да!

Последовала пауза, словно первый помощник заподозрил что-то неладное. Наконец он заговорил:

— Капитан Торп сожалеет, что вынужден побеспокоить вас, мадемуазель, но ему необходимо сказать вам несколько слов. Он ждет вас в своей каюте немедленно.

— Спасибо, я буду через минуту, — ответила она.

— Очень хорошо.

Марсель подождал, пока стихнут шаги первого помощника, затем выступил вперед.

— Вы не выдали меня, — с триумфом в глазах пробормотал он. — Подумайте хорошенько над моим предложением, а также о том, почему вы промолчали. Вскоре мы к этому вернемся.

— Я не выдала вас, не желая поднимать скандала, — ответила Джулия, вспыхнув от гнева. — Но если вы еще раз войдете в мою каюту, я вас убью.

— Такая страсть, — сказал он, — может объясняться только одной причиной…

— Вы сумасшедший! — воскликнула Джулия, но он выскользнул из каюты и удалился.

Пока она поправляла золотую пчелу и приводила в порядок прическу, краска сошла с ее лица.