Поставив костыли у края раковины, Эрика наклонилась и брызнула себе в лицо холодной водой. От этого простого действия швы вновь взорвались болью. Ей прописали сильное обезболивающее, но она уже чувствовала, как таблетка, которую она приняла четыре часа назад, перестает действовать. Следующую дозу следовало принимать только через два часа, однако на встрече с Чарльзом нужно было быть на высоте. Эрика приняла еще одну таблетку, запила водой из-под крана, смоченной ладонью пригладила волосы, покопавшись в сумке, выудила косметичку. Тональный крем и помада придали ее лицу солидности. Облизнув палец, она оттерла небольшое пятно от шоколада на рукаве черного пиджака. Лишь после всех этих манипуляций она взяла костыли и медленно направилась в диспетчерскую, с нетерпением ожидая, когда ей поможет кофеин в сочетании со сверхмощным обезболивающим.

58

– Вы готовы, босс? – спросила Мосс час спустя, и внезапно Эрике захотелось отмотать время назад и еще немного покурить в диспетчерской. Ей вспомнилось, что когда-то, давным-давно, в комнатах для допросов стояли переполненные пепельницы.

Она пригладила волосы и кивнула.

Чарльз Уэйкфилд в том же костюме, что и на похоронах, аккуратно сложив на коленях руки, смотрел в стену. Блестящую лысину его адвоката, смуглого мужчины в костюме на размер меньше, подчеркивал круг густых волос.

– А, детективы, вот вы где, – молвил Чарльз так спокойно, будто сидел в опере и ждал, когда начнется представление. – О господи… – добавил он, увидев Эрику на костылях. – Что это мы с собой сотворили?

Ничего не ответив, Эрика села напротив него, рядом с Мосс.

– Мистер Уэйкфилд, доброе утро.

– И вам доброе утро. – Чарльз всматривался в их удостоверения личности. – Просто запоминаю ваши имена и номера. – Он одарил их неприятной улыбкой, и Эрика заметила, что несколько его зубов почернели, а изо рта отвратительно разит.

– Скажите, вы работали комендантом в общежитиях Академии драмы Голдсмита с две тысячи седьмого по две тысячи двенадцатый год? – начала допрос Эрика.

– Да, работал.

– Нам было довольно проблематично получить эту информацию. Судя по всему, записи АДГ весьма неоднозначны.

– Вот как? Очень жаль. Но могу подтвердить, что я действительно был комендантом.

– Я могу спросить, почему вы ушли с этой работы?

– Конечно. Я вышел на пенсию.

– Что входило в ваши обязанности?

– По большей части я следил за техническим обслуживанием.

– Красили стены? Чинили мебель, вворачивали лампочки?

Чарльз скривился.

– Я больше занимался организацией рабочих, но да.

– У вас нет паспорта. С две тысячи двенадцатого года, с тех пор как истек срок действия вашего последнего паспорта, – заглянув в файл, отметила Эрика.

– Да.

– Мы можем предположить, что все это время с тех пор, как он истек, вы были в Великобритании?

– Я, конечно, был здесь, – подтвердил Чарльз. Адвокат поджал губы и посмотрел на него.

– Почему у вас нет паспорта? – продолжала задавать вопросы Эрика.

– Инспектор, какое это имеет отношение к делу? – вмешался адвокат.

– Мистер Уэйкфилд?

– Я не лю блю куда-то ездить, – отозвался он. – Предпочитаю свою собственную кровать.

– Значит, вы редко выходите из дома? Выезжаете из Лондона?

– Верно.

– И у вас настоящая паранойя по поводу того, что за вами следят представители власти?

– Детектив, вы серьезно? – возмутился адвокат.