Так мы и сделали. Собрались мои родители и священник, который должен был обвенчать нас завтра, а старый Кратти даже надел ради такого случая свой лучший парик. Почтовая карета прибывала в шесть часов вечера. Стол был накрыт, посредине возвышалась чаша с пуншем, все сияли улыбками, ожидая прибытия нашего дорогого лондонского дядюшки.

Пробило шесть, и против гостиницы «Зеленый Дракон» остановился дилижанс. Слуга вытащил из него картонку, потом вылез старый толстый джентльмен, которого я не успел как следует разглядеть, — очень почтенный джентльмен; мне показалось, я встречал его где-то раньше.

* * *

У двери позвонили, в коридоре затопали шаги, старик Кратти ринулся вон из гостиной, послышался громкий смех и восклицания: «Здравствуйте, здравствуйте!» — потом дверь в гостиную отворилась, и Кратти провозгласил:

— Дорогие друзья, позвольте представить вам моего шурина, мистера Штиффелькинда!

Мистера Штиффелькинда! Я задрожал с головы до ног.

Мисс Кратти поцеловала его, матушка присела, батюшка поклонился, доктор Снортер — наш священник — схватил его руку и самым сердечным образом пожал. Наступил мой черед!

— Как! — воскликнул он. — Да ведь это мой юный друг из школы токтора Порки! А это его почтенная матушка, — матушка с улыбкой присела, — и его почтенный батюшка? Сэр, мадам, ви дольжен гордиться таким сыном. А ты, племянница, если ты будешь выходить за него замуж, ты будешь самой счастливой женщиной в мире. Вам известно, братец Гратти и мадам Штабс, что я шиль для вашего сына сапоги? Ха-ха-ха!

Матушка засмеялась и сказала:

— В самом деле, сударь? Наверное, шить ему сапоги было одно удовольствие, — ведь других таких стройных ног не сыскать во всем графстве.

Старый Штиффелькинд оглушительно захохотал.

— О да, сударыня, на редкость стройные ноги и на редкость дешевые сапоги! Значит, ви не зналь, что это я шиль ему сапоги? Может, ви не зналь еще одна вещь? — Изверг стукнул ладонью по столу, и черпак для пунша чуть не выскочил на скатерть. — Может, ви и в самом деле не зналь, что этот молодой человек, этот Штапс, этот жалкий косой негодяй — не только урод, но и мошенник! Он купиль у меня пару сапог и не заплатиль за них, — это бы еще ничего, кто сейчас платит? — но он купиль пару сапог и назваль себя лорд Горнуоллис. А я, турак, ему повериль, и вот тебе мое слово, племянница: у меня есть пять тысяч фунтов, но если ты выйдешь за него замуж, то не получишь от меня ни пенса. А вот и обещанный подарок, я сдержаль слово.

И старый негодяй извлек из картонки те самые сапоги, которые вернул ему Порки!

* * *

Я не женился на мисс Кратти. Впрочем, я ничуть не жалею об этом, старая злобная уродина, я всегда это потом говорил.

И ведь все началось из-за этих сапог, будь они трижды прокляты, и из-за той несчастной заметки в нашей газете. Сейчас я расскажу вам все по порядку.

Во-первых, один из органов злопыхательской, растленной и беспринципной лондонской прессы воспринял ее как забавную шутку и принялся изощряться по поводу «свадьбы в высшем обществе», осыпая насмешками и меня, и мою возлюбленную мисс Кратти.

Во-вторых, этот самый лондонский листок попался на глаза моему смертельному врагу Бантингу, который познакомился со старым Штиффелькиндом во время того злосчастного происшествия и с тех пор постоянно шил себе башмаки у этого выскочки-немца.

В третьих, ему понадобилось заказать себе пару башмаков именно в это самое время, и пока гнусный старый немчура снимал с него мерку, он успел сообщить ему, что его давний друг Стабз женится.

— На ком же? — спросил Штиффелькинд.