Люк внимательно рассматривал ее лицо.

— Я помню тебя — ты несколько раз приезжала к мисс Харлоу на лето, верно?

— Десять лет подряд.

— Так долго, — удивился Люк.

— Да.

— Маленькая костлявая девчушка. — Он улыбнулся. — Я и внимания-то на тебя не обращал, хотя нет, помню, как ты вечно пыталась покатать нашу собаку на багажнике велосипеда. И еще ты любила шоколадное мороженое, верно?

— Точно.

— Кто бы мог подумать… — Люк тряхнул головой и отпустил ее руку.

— Что?

— Ты намного младше меня. — Он произнес это таким тоном, словно говорил: «Ты слишком молода».

— Но мне достаточно лет для того, чтобы стать хозяйкой, — заявила Либ. «Да и для многого другого», — добавила она про себя.

— Двадцать один?

Либ с вызовом скрестила руки.

— Двадцать три.

Его глаза помрачнели, в них теперь ничего нельзя было прочитать.

— А мне почти тридцать два.

— Почти? — повторила Либ. — Правда? Когда у тебя день рождения? Мы устроим вечеринку.

Теперь Люк скрестил руки.

— Ты что, притворяешься или действительно не понимаешь?

Либ довольно улыбнулась:

— А ты все ищешь причину, по которой нам нельзя сходить куда-нибудь вместе?

В его глазах сверкнула ярость.

— Чего тебе от меня надо? Одна ночь или, может, две? Ты этого хочешь, Либерти? — И он с угрозой шагнул к ней.

Либ не дрогнула, не отступила.

— Я уже сказала, что мне нужно, — ответила она притворно спокойно. — Я хочу сходить с тобой поужинать.

— А что потом?

Он стоял так близко, что при каждом вдохе их тела почти касались друг друга, а если бы она встала на мысочки, то их губы непременно встретились.

— Потом мы, может быть, пойдем гулять, любоваться на звезды. — Она улыбнулась и с наигранной уверенностью посмотрела ему в глаза, — И если будешь хорошо себя вести, я позволю тебе поцеловать себя на ночь.

Его взгляд задержался на ее губах, и на какое-то мгновение Либ показалось, что он собирается ее поцеловать, как сегодня, под машиной. Но он отвернулся.

Смущенный неожиданно нахлынувшим желанием, Люк направился домой. Да, он хотел пригласить Либ на ужин, а потом, взявшись за руки, прогуляться по лугу, полюбоваться на звезды, сидя на берегу озера, и, проводив ее до дверей, поцеловать на ночь.

Но сейчас все было бы иначе. К счастью, они избежали участи скороспелых любовников, и теперь у них есть время получше узнать друг друга, а потом, да, конечно же, все будет по-другому, если только Либ действительно намерена задержаться здесь дольше чем на пару недель.

Люк поднялся по ступенькам осевшего крыльца и, распахнув парадную дверь, шагнул в темноту пахнущего плесенью холла.

Либ смело двинулась за ним. В доме было темно и сыро, шторы на окнах опущены. Нащупав у входной двери выключатель, Люк зажег свет.

— О Боже!.. — Либ в ужасе озиралась по сторонам.

Большая деревянная лестница, ведущая на второй этаж, была разломана так, словно на нее сверху упал слон, четыре ступеньки сломаны пополам, перила, будто пьяные, свесилась набок, а их стойки торчали в разные стороны.

Либ медленно вошла в гостиную. В одной из стен зияла огромная дыра, все кругом было покрыто слоем сажи, словно кто-то топил камин, забыв открыть дымовую заслонку. Или — о Боже! — поджег занавески.