- Нет! - кричал Ромка в ответ.

- Нет,- хрипел Артос.

- Н-нет,- отвечал Фомка.

 ПОБЕГ

Пленники обессилели. Исхудали. Шерсть на них свалялась и свисала грязными сосульками. Дрожащие, слабые ноги еле держали их. Псы неподвижно лежали - нос к носу.

Стоило им сказать только одно слово «винюсь» - и тут же бы их выпустили из Кактусовой тюрьмы. А там - спи, ешь, пей. Сколько угодно..

Всего одно словечко надо было вымолвить. Но они его не говорили.

Трижды сам Соня Первый Котофеич приходил. Обещал простить, забыть, только бы повинились друзья.

- Нет,- отвечали те.

А время шло. За часом час. Вот день еще один угас. Сгустилась мгла. Настала ночь. Друзьям и говорить невмочь. Лежат, прижавши к носу нос. Чуть слышно прошептал Артос:

- Погибнем мы здесь.

Горестно вздохнул Фомка. И снова прошептал Ромка:

- Всюду и везде. При любой беде. Нос и хвост не опускать. Выход из беды искать.

- Искать,- бормотнул Фомка.

- Искать,- выдохнул Артос.

А утром рано-рано, когда из-за тумана чуть солнышко взглянуло на остров первый раз. В тот самый сонный час. Вдруг что-то затрещало. Как гром загрохотало.

Вскочили друзья. И увидели над Кактусовой тюрьмой маленький краснобокий Вертолетик.

- Скорей! - крикнул Ромка.- Помните, как нас учил Само

свал? Давайте дружно. Ну!

Из последних сил они закричали:

- Властелин любой дороги! Ты один пройдешь везде. Я - твой

брат четвероногий. Не покинь меня в беде!

Вертолетик качнул красным боком и полетел дальше. Тогда Артос подставил спину Фомке. А на Фомку вспрыгнул Ромка. Высунув голову из-за колючей ограды, Ромка закричал:

- Властелин любой дороги! Ты один пройдешь везде! Я - твой

брат четвероногий. Не покинь меня в беде!!

Снова качнулся Вертолетик. Развернулся и круто стал снижаться над Кактусовой тюрьмой.

На сонном острове поднялся такой большой переполох. Сам Соня Первый испугался. И от испуга вдруг оглох.

А стражники-ежи схватились за ножи. Выставили пики. Изошли в крике:

- Караул! Скорей сюда! Приключилася беда!! Гадюки ошалели. От злобы посинели. И тоже зашипели:

- Ш-ш-шюда! Ш-ш-шюда! Ш-ш-шюда! Ш-ш-шлушшилася беда! И все ползли, бежали, катились к Кактусовой тюрьме.

Но Вертолетик подлетел к тюрьме скорее всех. Из него выпала длинная веревочная лестница. Сквозь треск и шум друзья услышали:

- Цепляйтесь скорей!

Дверь Кактусовой тюрьмы распахнулась.

Показалась Гадюка с раззявленной пастью.

Следом протиснулся Еж-стражник.

Изловчился Фомка и сунул свой хвост Гадюке в раскрытую пасть.

А Ромка швырнул в глаза Ежу-стражнику горсть земли.

Поперхнулась Гадюка.

Крутанулась Гадюка.

Сбила с ног ослепленного Ежа-стражника.

Тот пал под ноги другому Ежу.

На другого повалился третий.

Такую кучу малу устроили, не поймешь, где чья голова, где чьи ноги.

Тем временем Ромка, Фомка и Артос схватились зубами за лесенку.

Вертолетик стрелой взмыл в голубое небо. Подтянул лесенку с друзьями к распахнутой дверке. И те в нее попрыгали.

Дверка захлопнулась.

Краснобокий Вертолетик поднимался все выше.

Вслед ему неслось:

- Лови!

- Держи!

- Хватай!…

Все выше поднимался Вертолетик. Все дальше увозил он друзей. От страшного острова. От царства Спиешьпей. От гадюк и ежей-стражников. От Сони Первого Котофеича. От проклятой Кактусовой тюрьмы.

Ромка, Фомка и Артос обессиленно лежали на какой-то подстилке, медленно приходя в себя.