Сухоруков замирает, не веря ушам.

— Простите, что вы сказали?

И ребёнку ясно: не могу я его оставить наедине с такой проблемой. Тем более она касается и меня лично.

Растягиваю губы в улыбке:

— Приказы в таких делах — это скорее по вашей части. А я всего лишь буду вам советовать. Если, конечно, захотите ко мне прислушаться.

— Готов выслушать любой ваш совет! — Сухоруков смотрит на меня с надеждой.

— Нам снова понадобится чудесный нос того китайца… Как его…

— Вэй Чанга? — с улыбкой напоминает жандарм.

— Да, его! Он недавно здорово выручил меня! Пусть сослужит ещё одну службу.

— Какую именно?

Вместо ответа показываю на стопку фальшивых купюр.

Сухоруков с улыбкой кивает.

— Неплохо придумано, Николай Михайлович. Очень неплохо! Если Вэй Чанг нападёт на след, никогда его не оставит. Прикажу срочно доставить его сюда.

Бедный Вэй Чанг! Его притаскивают из какого-то кабачка, где старик собирался расслабиться. И, судя по слегка осоловелому взгляду, успел-таки причаститься стопкой-другой паршивой китайской водки.

— Здравствуй, Вэй Чанг! Нам снова нужна твоя помощь! — говорит жандарм. — Как себя чувствуешь?

Старик отвечает так витиевато, что я быстро теряю нить его рассуждений. Но вроде бы всё сводится к тому, что вот прям щаз в космос Вэй Чанг пожалуй слетать не готов, однако поводить по окрестностям длинным чувствительным носом ещё способен.

Жандарм облегчённо вздыхает.

— Слава богу, Николай Михайлович. Вэй Чанг согласился нам помогать.

Первые хорошие новости на сегодня.

Фальшивок для поисков оборотня недостаточно. Китаец просит отвезти его в место, в котором Вержбицкого (а я всё меньше и меньше сомневаюсь в том, что это не он) видели в последний раз.

— Едем к господину Астафьеву, — предлагаю я.

Там нас снова встречает Алтай.

Мне удаётся без риска для жизни потрепать его лохматую башку, потом мы идём в дом.

К счастью, «Кустов» слишком спешно и неожиданно для хозяина квартиры покинул его дом, слуга-китаянка ещё не успела сделать в комнате влажную уборку, поэтому нос Вэй Чанга ждёт целое пиршество запахов оборотня.

Какое-то время нюхач кружит по дому, заглядывая в разные уголки, затем стремительно выскакивает на улицу, оборачивается и произносит несколько лающих фраз.

— Вэй Чанг напал на след! Он ведёт в старый город, — переводит Сухоруков.

Так в Ляояне называют населённые китайцами городские кварталы с их грязью и вонью дешёвых «обжираловок».

— Вперёд! — восклицаю я.

Ужасно не терпится вынуть душу из Вержбицкого и спросить с него за смерть не только Соколово-Струнина, но и моих бойцов.

Глава 16

Однако мой энтузиазм быстро разбивается о хладнокровие Сухорукова.

— Не спешите, господин ротмистр! — просит он.

— А в чём дело? Оборотень может уйти… — удивляюсь я.

— Именно, — кивает жандарм.

— Тогда я вас совершенно не понимаю! — теряюсь я.

По идее жандарм заинтересован не меньше моего в поимке злодея.

— Китайские кварталы — город в городе, — монотонно поясняет Сухоруков. — Бывает, что туда намного легче войти, чем выйти…

— Ничего страшного: у нас есть проводник — Вэй Чанг! — Я смотрю на китайца.

Жандарм качает головой:

— В Вэй Чанге я не сомневаюсь. Он своё дело знает! Проблема в другом — вы же в курсе здешней обстановки… Того, как к нам относятся местные…

— Не понимаю вас, господин штабс-ротмистр…

— Насколько я знаю японцев, они мастера на всякие хитроумные комбинации.